Розанов В В - Опавшие Листья (Короб Первый)
Василий Васильевич Розанов
(1856-1919)
ОПАВШИЕ ЛИСТЬЯ
Короб первый
Я думал, что все бессмертно. И пел песни. Теперь я знаю, что все
кончится. И песня умолкла.
(три года уже).
* * *
Сильная любовь кого-нибудь одного делает ненужным любовь многих.
Даже не интересно...
* * *
Что значит, когда "я умру"?
Освободится квартира на Коломенской*, и хозяин сдаст ее новому жильцу.
Еще что?
Библиографы будут разбирать мои книги.
А я сам ?
Сам? - ничего.
Бюро получит за похороны 60 руб., и в "марте" эти 60 руб. войдут в
"итог". Но там уже все сольется тоже с другими похоронами; ни имени, ни
воздыхания.
Какие ужасы!
* * *
Сущность молитвы заключается в признании глубокого своего бессилия,
глубокой ограниченности. Молитва - где "я могу"; где "я могу" - нет
молитвы.
* * *
Общество, окружающие убавляют душу, а не прибавляют.
"Прибавляет" только теснейшая и редкая симпатия, "душа
в душу" и "один ум". Таковых находишь одну-две за всю жизнь. В них
душа расцветает.
И ищи ее. А толпы бегай или осторожно обходи ее.
(за у трен. чаем).
* * *
И бегут, бегут все. Куда? зачем? - Ты спрашиваешь, зачем мировое
volo?1 Да тут - не volo, а скорее ноги скользят, животы трясутся Это
скетинг-ринг, а не жизнь.
(на Волкова).
* * *
Да. Смерть - это тоже религия. Другая религия.
Никогда не приходило на ум.
Вот арктический полюс. Пелена снега. И ничего нет. Такова смерть.
Смерть - конец. Параллельные линии сошлись. Ну, уткнулись друг в
друга, и ничего дальше. Ни "самых законов геометрии".
Да, "смерть" одолевает даже математику. "Дважды два - ноль".
(смотря на небо в саду).
Мне 56 лет: и помноженные на ежегодный труд-дают ноль. Нет, больше:
помноженные на любовь, на надежду - дают ноль.
Кому этот "ноль" нужен? Неужели Богу? Но тогда кому же? Зачем? "
Или неужели сказать, что смерть сильнее самого Бога. п. ведь тогда не
выйдет ли: она сама - Бог? на Божьем месте.
Ужасные вопросы.
Смерти я боюсь, смерти я не хочу, смерти я ужасаюсь.
Хочу (лат.).
* * *
Смерть "бабушки"* (Ал. Андр. Рудневой) изменила ли что-нибудь в моих
соотношениях? Нет. Было жалко. Было больно. Было грустно за нее. Но я и "со
мною" - ничего не переменилось. Тут, пожалуй, еще больше грусти: как смело
"со мною" не перемениться, когда умерла она? Значит, она мне не нужна?
Ужасное подозрение. Значит, вещи, лица и имеют соотношение, пока живут, но
нет соотношения в них, так сказать, взятых от подошвы до вершины,
метафизической подошвы и метафизической вершины? Это одиночество вещей еще
ужаснее.
Итак, мы с мамой умрем, и дети, погоревав, останутся жить. В мире
ничего не переменится: ужасная перемена настанет только для нас. "Конец",
"кончено". Это "кончено" не относительно подробностей, но целого, всего -
ужасно.
Я - кончен. Зачем же я жил?!!
* * *
Если бы не любовь "друга" и вся история этой любви, - как обеднилась
бы моя жизнь и личность. Все было бы пустой идеологией интеллигента. И,
верно, все скоро оборвалось бы.
... о чем писать? Все написано давно*
(Лерм.)
Судьба с "другом" открьша мне бесконечность тем, и все запылало личным
интересом.
* * *
Как самые счастливые минуты мне припоминаются те, когда я видел
(слушал) людей счастливыми. Стаха и Алекс. Пет. П-ва, рассказ "друга" о
первой любви* ее и замужестве (кульминационный пункт моей жизни). Из этого
я заключаю, что я был рожден созерцателем, а не действователем.
Я пришел в мир, чтобы видеть, а не совершить.
* * *
Что же я скажу (на т.е.) Богу о том, что Он послал меня Увидеть?
Ска
