Рокотов Сергей - Свинцовый Хеппи-Энд
Сергей Рокотов
Свинцовый хеппи-энд
Анонс
В их жизни было многое: стрельба и погони, лагерные зоны и скитания,
любовь и разлука. Сергей Скобелев и Марина Климова вынесли все, выстояли в
жестокой схватке с судьбой. До счастья им остается один шаг. Но похоже, что
главный их враг и впрямь продал душу дьяволу: в огне не горит и в воде не
тонет, меняет обличья и имена, как ядовитая змея кожу. Такой не остановится ни
перед чем. Значит, снова бой...
Часть I.
Ржавый дым мешает видеть
Поле, белое от снега.
Черный лес и серость неба.
Ржавый дым мешает видеть
Что там — радость или гибель,
Пламя счастья или гнева.
Ржавый дым мешает видеть
Небо, лес и свежесть снега.
Федор Сологуб
1
Август 1998 г.
- Да, однако, — покачал Крутой коротко стриженной неправильной формы
головой с резко выдающейся вперед челюстью. Он глубоко затянулся сигаретным
дымом. — Ты как в воду глядел. Ничего мы на этом суровом кидняке не потеряли,
вовремя всю рублевую выручку в баксы перевели. А выручка-то не хилая. А я,
честно говоря, думал — все треп, все фуфло. Мудрый ты, однако, мужик.
— Неужели ты до сих пор сомневался в этом? — презрительно ухмыльнулся его
собеседник и медленно вышел из дома на крылечко подышать свежим воздухом. Он не
выносил сигаретного дыма.
Август в этом году выдался холодным, дождливым. Во второй половине
последнего летнего месяца редко выпадал погожий денек. Больше — сплошные
проливные дожди, ветер, ненастье.
Однако разве это проблемы для настоящих мужчин? Пусть проливной дождь, да
пусть хоть среди лета снег повалит, и река замерзнет, лишь бы в карманах
звенело, лишь бы лихие дела шли своим чередом, удачно, фартово, без проблем. А
они и так идут удачно, грех жаловаться. И всегда так будет, когда за дела
берутся серьезные люди. А они люди серьезные и доказали это не раз. Терять им
нечего, приобрести же они могли все радости и прелести жизни. Все у них
впереди, перемены в жизни произошли словно именно для таких, как они, а не для
каких-нибудь забитых жизнью вечных тружеников, которых уже в несчетный раз
безжалостно обирало до нитки новое криминальное государство.
На сей раз, в августе девяносто восьмого года, зло предстало для
многомиллионного населения бывшего Советского Союза в лице гладенького холеного
очкарика с брезгливо сложенными бантиком губками, по какой-то дурацкой нелепой
прихоти большого хозяина ставшего полгода назад премьер-министром, а теперь
благополучно отправленного в отставку... И какая теперь разница, кто виноват в
случившемся? Фактом оставалось одно — за несколько августовских дней в кармане
населения пошуровали очень основательно, так основательно, как не шуровали с
гайдаровской реформы января девяносто второго года. И без того убогий уровень
жизни стал еще более убогим. То ли еще будет?!
Очередной грабеж населения, или, как это теперь называлось по-культурному
— дефолт, вдохновлял, окрылял и настраивал подельников на оптимистический лад.
И впрямь — то, чем занимались они было просто детскими шалостями по сравнению с
тем, что творило с загнанным в угол народом криминальное государство. Поясок
надо было подтягивать сразу на несколько дырок. Ничего, выживут. Ничего,
бывает. Ничего, ладно...
Хлестал в лицо холодный проливной дождь, зловеще завывал яростный северный
ветер, но на душе у него было славно. Он стоял на крылечке, глядел своими
подслеповатыми глазами в серую мглу и сжимал кулаки в каком-то веселом
ожесточении. Все у него хорошо, все нормально, все будет нормально. Потом
