Библиотека в кармане -русские авторы

         

Рубина Дина - Высокая Вода Венецианцев


ВЫСОКАЯ ВОДА ВЕНЕЦИАНЦЕВ
ДИНА РУБИНА
Героини Дины Рубиной внутренне одиноки почти всегда. Они скорее склонны к
созерцанию, но автор побуждает их к действию, погружая в обстоятельства
экстремальные. Так, молодая женщина из повести "Высокая вода венецианцев", узнав
о смертельном диагнозе, втайне от семьи и друзей отправляется в Венецию – город,
не раз становившийся фоном для великой любви и красивого ухода из жизни...
Ренате Мухе
Она догадалась за несколько мгновений до того, как Юрик взял в руки
протокол рентгеновского исследования. Просто: вдруг поняла. Такое с ней изредка
случалось за игрой в преферанс, она внезапно понимала – видела – карты в
прикупе.
Собственно, плохое заподозрила она раньше, когда конверт со снимками не
выдали на руки. И сейчас, сидя на кушетке в ординаторской, отметила, как завис в
руке у Юрика этот, подробно исписанный, листок, отделился, обозначился роковой
вестью.
Он продолжал всматриваться в написанное, как будто мог вычитать что-то еще,
опровергающее, намекающее на некий чудовищный розыгрыш... В эти несколько секунд
она смотрела в его лицо жадно, отчаянно, пытаясь уцепиться за взгляд, как
цепляется побелевшими пальцами за карниз подоконника человек, выпавший из окна
восьмого, скажем, этажа.
– Кутя, – проговорил он наконец (она бессознательно отмечала движения
твердых бледных губ столько лет знакомого лица), – тут такое дело... Он видит
единичный метастаз в легком... Значит, будем искать источник... будем
обследоваться... Завтра "построгаем" тебя на "сити", и... речь, видимо, пойдет
об операции... ну, сама понимаешь...
Хорошенькую они тут себе взяли моду – сообщать пациенту диагноз. Проклятая
этика западной медицины... Впрочем, он и не смог бы от нее ничего скрыть...
Слишком прямо смотрит в глаза, молодец, выбрал достойный тон – озабоченный, но
без паники... такое профессиональное спокойствие. Наверняка трусит. Он и на
контрольных всегда был абсолютно как бы спокоен, особенно когда не знал темы.
Разумеется, ее звали не Кутей. Это была школьная кличка. Во втором классе,
осенью она приволокла щенка с улицы – мокрого и дрожащего. Носилась с ним по
школе весь день, тиская и подвывая: "к-у-утя, к-у-у-тя..." Щенка назвали
Артуром, он вырос в громадного пса и прожил в семье шестнадцать лет, застав еще
ее дочь, которой тоже уже...
Да, а кличка осталась.
Стоп, но ведь это может быть ошибкой. Мало ли чего видит там этот парень.
Подумаешь – рентген!
– Это может быть ошибкой! – сказала она, рывком подавшись к нему с кушетки
и по-прежнему жадно следя за его губами. – Юрик, мы знаем миллион таких случаев.
Скажем, туберкулез... Его часто путают с...
– Да-да, – сказал он, – да, конечно!
И не выдержал. Обнял, крепко прижал к себе, – это была единственная
возможность укрыться от ее истошно орущих глаз, – и повторил:
– Кутя, Кутя... только не дрейфь, все будет хорошо... Найдем источник,
прооперируем...
Она оттолкнула его, ударила кулаком в грудь, закричала:
– Какого черта вы суете мне под нос ваш вонючий диагноз! Ублюдки! Зачем мне
знать, что я скоро подохну?!
Бросилась прочь от него к двери, но сразу вернулась, вцепилась в отвороты
халата:
– Миша! ничего! не должен! знать! Ты понял? Ничего!
На Юрика жалко было смотреть. Он совершенно растерялся.
– Но это нельзя, нельзя! Тебя надо срочно обследовать! Завтра ты должна
быть здесь, на компьютерной томографии... Успокойся! – он сильно сжал ее руки. –
Кутя, черт бы меня побрал... Подожди, я отпрошусь, отвезу тебя домой.
– Отпуст





Содержание раздела