Саввов Вячеслав - Беспроигрышное Пари
Вячеслав CABBOB
БЕСПРОИГРЫШНОЕ ПАРИ
"Шерлок Холмс - это я".
Артур Конан Дойл.
Из автобиографии
"Воспоминания и приключения".
НЕОБЫЧНЫЙ ПОСЕТИТЕЛЬ
Спор продолжался уже более получаса.
- Нет, нет и нет! - воскликнул высокий человек с залысинами, вислыми усами
и добрыми проницательными глазами. Звали его Артур Конан Дойл. Сегодня ему
исполнилось сорок два года.
- Но послушайте же, сэр Артур, - взмолился другой участник спора, бледный
мужчина с черной клиновидной бородкой и тонкими беспокойными пальцами. Он
упорно не называл себя, а представился как Изобретатель. Одно это слово,
написанное с большой буквы, стояло даже на его визитной карточке. Собственно
говоря, поэтому Конан Дойл и согласился принять очередного посетителя. Теперь
писатель сожалел, что впустил его к себе в дом. Изобретатель казался банальным
поклонником Шерлока Холмса и умолял продолжать писать о Холмсе. Сэру Артуру
подобные разговоры смертельно надоели, он хотел только, чтобы посетитель
поскорее ушел и не омрачал ему день рождения. Между тем Изобретатель не
унимался:
- Разве вы не видите, что другие ваши книги не так успешны, как рассказы и
повести о Холмсе! Ни "Родни Стоун", ни "Изгнанники", ни другие исторические
или фантастические романы и мечтать не могут об известности ваших произведений
детективного жанра.
- Ну и пусть, - отмахнулся писатель. - Это еще не значит, что другие хуже.
- Конечно, нет, - поспешно согласился Изобретатель, - но поймите - люди
ждут возвращения Холмса.
- Так ведь это низкопробная литература. Вы знаете, почему я начал писать о
Шерлоке? Сидя в пустой приемной в ожидании пациентов, которые не шли к
молодому, никому не известному врачу, я решил написать исторический роман. Но,
смекнув, что на это у меня уйдет года два, не меньше, я понял, что умру с
голоду, так и не увидев своей книги. Тогда я стал писать детективы...
- Что вам блестяще удалось, - вставил Изобретатель.
- Не льстите,- недовольно нахмурился Конан Дойл. - Разве вы не читали
Эдгара По! Холмс - это же чуть приближенный к жизни Дюпен. Та же трубка, тот
же аскетизм и даже сходный метод расследования. Я только и сделал, что назвал
его дедуктивным. Потом не раз совесть грызла меня. В конце концов от одного
имени Холмса меня стало мутить, как от паштета из гусиной печенки, которым я в
детстве объелся.
- Согласитесь, - смягчился вдруг Изобретатель, поняв, что писатель
волей-неволей прислушивается к его доводам. - У человека никогда не иссякнет
потребность в чтении детектива.
- Пусть их сочиняют другие, - отрезал Конан Дойл.
- Но у других не получится так, как у вас. Возьмите современный детектив.
Ни доктора Торндайка, ни Арсена Люпена нельзя поставить рядом с Шерлоком
Холмсом.
- Тут вы правы, - согласился Конан Дойл, уминая в трубке табак. - Но через
двадцать лет люди благополучно забудут и Люпена, и Торндайка, и моего Холмса.
- Вы ошибаетесь, сэр Артур. Вам удалось главное: создать личность,
характер, достойный уважения. Вы и сами полюбили Холмса. В этом ваше счастье и
горе. Вы единственный человек на земле, не прочитавший ни одной новеллы о
Холмсе впервые. Вам не дано испытать волнения, которое испытываем мы,
читатели, погружаясь в атмосферу загадок и тайн, которыми окутаны "дела",
столь блестяще распутываемые Холмсом. Вам не дано все это, потому что Холмс -
это вы сами. Ведь каждый детектив пишется с конца, не так ли! Садясь за
очередной рассказ, вы уже знаете развязку. Но читатели платят вам за это
сполна. Сколько вы получаете писем
