Самохвалов Максим - Чертово Озеро
Максим Самохвалов
ЧЕРТОВО ОЗЕРО
Озерцо у нас непростое, с двойным дном. То есть,
настоящее дно там одно, но в середине плавает слой торфа.
Если нырнуть слишком глубоко, то пробьешь торф и окажешься
там, откуда уже не возвращаются.
Вчера утонул Нестор, пасечник, у которого мы покупали
мед. Я и думаю, как можно купаться в озере, где уже столько
мертвых людей? А ведь идут и идут. Из нашей деревни, из
соседней. Весело кричат, перекидывают мячики, плавают
наперегонки, а там, в глубине, распухшие мертвецы! Я
никогда не пойду купаться на это озеро.
Вечером, за ужином, моя двоюродная бабка сказала,
разламывая хлеб:
- На кладбище синие цветы появились. Озеро "исть"
хочет.
Мне стало страшно, тем более, опять выбило пробки в
деревенском распределителе, так что ужинали при свете
керосинки. Мой двоюродный братец уставился на бабку, а
потом спросил:
- А почему на кладбище растут синие цветы?
- Рано такое тебе знать.
Я вспомнил, что точно также, лет пять назад, бабка мне
ответила, когда у Речниковых умер дед. Бабка попросила меня
зайти к ней и сказать "когда гроб привезут на тракторе".
- А что такое гроб? - спросил я тогда.
- Рано тебе это знать, - ответила она мне.
- Туда кладут мертвых людей, - сообщил мне братец на
ухо.
Когда привезли тот самый гроб, солнце отразилось в
струганных досках, я испуганно смотрел, как сверкает в
кузове трактора эта страшная вещь. То ли утренний дождь
намочил дерево, то ли свежие сосновые доски умеют отражать
свет, не знаю. Было страшно. Даже цветы в палисаднике, и
деловитые толстые шмели не вызывали у меня радость в тот
день, все казалось перечеркнутым смертью, случившейся у
Речниковых.
Я прибежал к бабке в покосившийся дом, долго стучал,
но она не открывала. Тогда я пошел через двор, стараясь не
смотреть в ту сторону, где около лестницы стоял розовый
памятник с могилы моего деда. Когда памятник сгнил,
родственники заказали в мастерской металлический, а этот
привезли и поставили бабке во двор. Памятник был сколочен
из ящичков разного размера, раньше так делали. Например, в
самом низу был широкий ящик, выше чуть меньше, вроде как
тумба с наклонными стенками, а еще выше маленькая
коробочка. А на коробочке металлический крест с двумя
перекладинами. Самая нижняя - косая, я где-то читал, что
она одним концом указывает на землю, а другим на небо. Мне
было страшно смотреть на этот памятник.
Когда я застучал кулаком в обитую черным войлоком
дверь, бабка долго не открывала, а потом, наконец, вышла.
- Привезли? - строго спросила она у меня.
- Привезли, - я кивнул.
А еще мне казалось страшным то, что гроб привезли
именно на тракторе. Я тогда не сообразил, что в деревню не
всегда проедешь по раскисшим дорогам, казалось, что это
специально.
И теперь мы сидели около керосиновой лампы и ели суп.
Мои тетки, обычно разговорчивые за столом, молчали. Только
когда принесли картошку, я понял, что еще кто-то утонул.
После ужина братец мне сказал, что утонул Витька.
Витьке было двадцать лет, он каждый день бегал до
самой Листвянки, тренировался. И еще он молотил кулаками
ствол засохшей яблони, нарабатывая мускулы. Мне казалось
диким, что такой здоровяк мог так просто утонуть.
- А он тоже не смог пробить торф? - спросил я у братца.
- Может и смог бы, но водоросли на нижнем дне могли
опутать его ноги, не пустить наверх.
- Там и водоросли есть?
- Конечно. Ты слышал, что бабка сказала? Озеро есть
хочет. Кто там, по-твоему, ест? Водоросли и едят.
- Зачем тогда ты ходишь туда?
