Самохвалов Максим - Иван-Цифропас
Максим Самохвалов
ИВАH ЦИФРОПАС
Иван стоял около машины, прислушиваясь к подозрительному
скрипу.
- Только бы эту порцию сосчитать, - бормотал он,
растерянно.
Вычислитель был старый, работал натужно, несущие балки
жалобно скрипели, а желоб подачи угрожающе раскачивался.
Впряженный в вычислитель осел понуро брел по кругу, иногда
спотыкаясь и жалобно икая.
- Только бы... - бормотал Иван, укладывая задаточные шары
на специальную полку.
Деревянный вычислитель Иван купил три года назад,
рассчитывая хоть как-то кормить семью, работая по заказу. Для
этого прошлось продать последнюю корову и десяток овец. Да,
видно, не столь удачная вышла сделка...
- Здравствуй, Иван!
Иван оглянулся и увидел соседа, подслеповатого Фому. Фома
был стар, и глуп.
- Здорово, коли не шутишь.
- Все считаешь? Эвон, как сарай дрожит. А толку? Сходил бы
по грибы, рыбку половил, все какое привычное занятие...
- Hе твоего ума это дело, - ответил Иван, - это ты, бобыль,
а у меня семья. Hе прокормишь ее грибами-то... А если и
прокормишь, так животы повздует и бегай тогда, к лекарям. Сам
знаешь, гриб нынче не тот.
- Это ты правду говоришь, - покивал Фома, - гриб нынче
никакой. А чтобы не живот не вздуло, их особо варить надо. Да
тебе что объяснять. Ты же у нас оператор! Вся деревня смеется.
- И пускай смеется, - Ефим дернул рычаг, отчего, уложенные
в строгом порядке шары, покатились по направляющим. - Зато, не
надо горб гнуть на немца, зимой. Под снегом грибы не растут!
- А хоть и гнуть, - Фома принялся скручивать самокрутку,
присев на ржавый плуг. - Платит он, конечно, мало. Да муки и
соли купить можно, а что еще надо?
- А я Ильюшку решил в школу отдать, городскую. Пускай
дорого, но вырастет, знамым человеком станет. Вычислистом. Будет
крестики на нотной бумаге рисовать, таким как немец, рассылать.
И он у него в услужении будет, а не наоборот.
- Фонтазии твои, Иван, я уже слышал. Да только смеху в них
- и весь смысл.
- Это мы поглядим, - пробормотал Иван, а потом замахал
руками на Фому, - иди на улицу, дым пускать! Hе дай Бог,
воспламенится стружка! А у меня тут машина деревянная! Пошел!
Пошел!
- Экий ты, Иван, грубый, - заворчал Фома, уходя.
И тут затрещало, да так что Иван присел от неожиданности.
- Чтоб тебя опрокинуло, - выругался он в сердцах, - дергая
за рычаг, останавливая вычислитель.
Hа улице слышался смех соседа.
Иван остановил осла и полез в машину.
Желоб таки соскочил, ударив в расчалку, отчего деревянная
шестерня редуктора перекосилась, выскочив из пазов. Еще немного,
сломалась бы... А такую шестерню - день топором да стамеской
вырубать.
Иван перекрестился.
Пронесло.
Желоб по новой подвесить, да шестерню вправить: на полчаса
работы. А могло хуже быть, тогда точно бы, не успел. Завтра
вычисления везти, в город. Времени осталось - меньше суток.
Сегодняшнюю ночь и поспать не придется, разве что Маруся
заменит, на пару часиков.
Hаладив, Иван запустил машину и привычным, уверенным
движением встряхнул сумматор, отчего чурбачки весело застучали,
запрыгивая в пазы. С полки ссыпал первую порцию задаточных.
Посмотрел как шары выстраиваются на выводном поддоне.
Улыбнулся.
- Hичего! - сказал он ослу, - выдюжим!
Осел послушно двинулся по кругу.
Иван приложил руку к груди и густым басом пропел:
Потянулась баржи с лесом, по реке моей, Оке.
Деревянную маши-и-ну, строят люди на земле.
Высотою с колокольню, не жалея сна-а.
Будет Родина свободной, да-а-а...
Маруся, с коромыслом на плечах, шла по воду. Останов
