Сапарин Виктор - Объект 21
В. САПАРИН
Объект 21
I
Вскоре после окончания войны мне пришлось отправиться в командировку на
Крайний Север.
В то время заполярные трассы не были так оснащены аэронавигационным
оборудованием, как теперь, и в пути нередко случались непредвиденные
остановки. Непогода заставила нас приземлиться у бухты Капризной, где обычно
никто никогда не садился, - тут была только запасная площадка. Собственно, в
районе самой бухты, где с трудом сел наш тяжелый самолет, погода была
прекрасной светило солнце, на светло-голубом небе не было видно ни облачка. Но
где-то впереди, поперек направления нашего пути, двигался циклон, известный
только одним метеорологам, и этот циклон нам предстояло переждать.
Закрепив самолет тросами, мы - трое пассажиров, летчик и бортмеханик -
направились к поселку, расположенному в нескольких километрах от аэродрома.
Весь поселок состоял из пяти домиков на берегу глубоко вдавшейся в сушу
бухты, окруженной горами. Здесь размещались радиомаяк, метеостанция и жилье
для людей.
До поздней ночи просидели мы у гостеприимных хозяев, рассказывая о том,
что делается на Большой земле. Было уже два часа ночи, когда мы разошлись по
своим комнатам в отведенном для нас отдельном домике.
Встав утром, я быстро проделал свои десять упражнений, которые я не
забываю выполнить в любой обстановке, так же как чищу зубы, и, вооружившись
зубной щеткой и мылом, вышел в коридор. Хлопнула дверь, и в коридоре показался
широкоплечий мужчина с крепкими мускулистыми руками, с полотенцем,
переброшенным через шею. Это был инженер Геннадий Степанович Смирнов, один из
двух моих спутников по самолету.
- Привет! - воскликнул он и потряс мою руку с таким ожесточением, точно
испытывал ее на прочность.
- Вы тоже купаться?
Я взглянул в окна. Замкнутая высокими горами, в сотне шагов от дома лежала
бухта почти правильной овальной формы. Поверхность ее была нежно-бирюзового
цвета, гладкая, как натянутый шелк, с легкими морщинками от набегавшего ветра,
исчезающими тут же на глазах.
У берега виднелся пловучий помост. На перилах висела мохнатая купальная
простыня. Рядом чуть покачивалась легкая лодочка.
- Вот и отлично, - гремел энергичный бас инженера. - Сейчас мы нашего
юношу разбудим.
- Довольно спать! - кричал он, стуча в дверь комнаты третьего пассажира,
молодого сотрудника научно-исследовательского института, тоже имевшего
какие-то дела в Арктике.
В двери появился хозяин комнаты. Со своим тонким, бледным, всегда
тщательно выбритым лицом, он действительно походил на юношу. И сейчас он
только что побрился и вытирал лицо мокрым полотенцем.
Предложение искупаться он встретил без возражения и без удивления.
Мы зашагали к мосткам.
II
Вода оказалась гораздо холоднее, чем можно было подумать, глядя на нее
издали, едва окунувшись, я тут же выскочил на мостки. У меня захватило дух.
Хотя в этих местах, как мне говорили, проходило вдоль берегов теплое течение,
у меня было такое ощущение, будто я нырнул в прорубь. Инженер позволил себе
поплавать с минуту, фыркая и гогоча от полноты ощущений. Когда он вылез из
воды, его мощное тело было такого цвета, точно его ошпарили кипятком.
Голубенцов спустился в воду по ступенькам лестницы с видом человека,
проделывающего некий физический опыт. Его худощавое мускулистое тело оказалось
совершенно равнодушным к температуре. Когда он, не спеша окунувшись, так же
методически поднялся на мостки, оно почти не изменило своего бледного цвета.
Купание освежило нас, а обтирание разогрело.
- А н
