Свиридов Тимур - Конец Охотничьего Сезона
Тимур Свиридов
Конец охотничьего сезона
Теперь уже, слава богу, не моросило, но трава вокруг была сыра и
скользка. Силвер отер мокрую щеку о грубую ткань куртки на плече и вновь
глянул в редкий туман, курящийся меж молодых елей впереди. Лес пребывал в
сонном оцепенении, словно не зная, что сегодня - первый день сезона...
Справа послышался шорох. Это егерь меняет позу. "Мог бы потише!" - с
поднявшейся волной возмущения подумал Силвер.
Сколько они уже лежат? Два часа? Три?
Себе Силвер шевелиться не позволял. Еще бы! Если б этот егерь выложил
столько, сколько содрали с него, Силвера, за один только день и за один
только удачный выстрел, он бы тоже сейчас лежал камнем.
- Силвер, - послышался сзади свистящий шепот.
Силвер задохнулся от злобы.
- Силвер, вы меня слышите?
- Заткнись!
- Не дурите, Силвер. Вы же слышите - облавы еще нет. Может, они вообще
стороной прошли.
Силвер не ответил.
- Давайте поболтаем, а? Так ведь и околеть недолго...
- А вдруг Он уже здесь? - Силвер позволил себе обернуться к егерю. Тот
лежал, приподнявшись на локтях и подперев голову руками. Ружье
легкомысленно валялось рядом, прямо на мокрой траве.
- Здесь? - повторил громче егерь и рассмеялся коротким каркающим
смехом. - Не-ет. Он не умеет красться. Когда Он будет бежать, даже вы
услышите. Он будет ломать сучья, проламываться сквозь кусты...
- Да замолчите вы или нет? - раздраженно прошипел Силвер.
Егерь затих. Обиделся? Тем лучше. Хорош егерь - болтун, каких поискать.
Далеко впереди, за лесом, на взгорке, где не властен был туман,
поднялась стая птиц. Силвер замер, однако ухо не ловило никаких звуков.
- Не могу понять, что приводит сюда таких людей, как вы, - раздалось
сзади. - Отчего вам хочется убивать?
"Ну почему? - тоскливо думал Силвер. - Почему мне все время попадаются
такие мерзкие егеря? И в прошлом году, когда открыли сезон и
посчастливилось попасть в список первого дня, другой сопровождающий тоже
тянул душеспасительную беседу... Словно здесь не охотничий заказник, а
богадельня! Мне охота убивать потому, что я охотник. Потому что во мне все
звенит и поет, когда я вижу несущегося зверя! Потому что момент, когда
спускаешь, крючок, дает самые захватывающие ощущения! Почему... Да потому,
что я люблю это делать! И притом - я военный. У меня профессия - вся жизнь
с оружием. Штатским этого не понять".
- Они же как и мы с вами, из плоти и крови. По их жилам течет такая же,
как и в нас, красная кровь. Им так же больно и страшно.
Силвер молчал.
- Им жутко, понимаете вы? Жутко! Представьте ту безысходность, которая
властвует ими во время облавы. Неужели вам их не жаль?
Силвер молчал.
- Вы не человек!
"Пусть развлекается словечками, - думал Силвер. - Кровь как у меня? Так
что же? Таковы законы жизни".
Егерь замолчал, подбирая слова. Пусть старается. На самый главный
вопрос он ответа дать все равно не сможет: если уж им всем так противна
охота, то почему же раз в году, две недели кряду, они разрешают охотникам
отстреливать дичь в этих лесах? Да потому, что таковы правила игры.
Потому, что им больше негде взять средств на содержание своих великолепных
заказников, черт их дери! Вот и остается читать проповеди тем, кто уже
уплатил свой взнос!
Поднималось солнце. И в этот момент Силвер услышал гон.
- Идут, - обреченно ухнуло сзади.
Силвер прислушался.
Далекий собачий лай еле уловимой тонкой волной летел над полем и лесом,
согревая сердце и лаская слух. Идут! Вот уже слышны неразборчивые крики
загонщиков, стремящи
