Семенов Юлиан Семенович - Старик В Мадриде
Юлиан Семенович СЕМЕНОВ
СТАРИК В МАДРИДЕ
...А после того как у меня завершились все встречи, мы поняли, что
совершенно свободны и что, хотя памплонская фиеста кончилась, Испания
продолжается и будет подолжаться вечно в каждом, кто смог понять этот
замечательный народ, а Испания все-таки начинается с Мадрида - для меня,
во всяком случае.
- Нет, - сказала Дунечка, - для меня все кончилось в Памплоне.
- Тебе не нравится Мадрид?
- Он - официальный.
Я хотел сказать, что нельзя вот так, с маху, о б и ж а т ь - не
важно, кого или что - человека или город. Рассеянная невнимательность,
даже если это врожденная черта характера, все равно обидна для окружающих:
не вешать же себе на шею табличку: .
Но я решил отложить эту сентенцию , а сейчас спросил:
- Ты что - уже обошла все улицы Мадрида? Видала его ранним утром у
Сибелес, вечером на Гран Виа? Ночью возле средневековой Алкала? Днем у
Карабанчели?
- Все равно, здесь очень длинные авениды и слишком много полиции.
- В Памплоне тоже была полиция.
- В Памплоне ее освистывали и прогоняли, когда она мешала фиесте.
Последний довод был справедливым, и я принял компромиссное решение.
- Знаешь что, - сказал я, - давай позвоним Кастильо Пуче и пройдем
вместе с ним по тому Мадриду, который так любил Хемингуэй.
- А потом пойдем на корриду?
- А потом обязательно пойдем на корриду.
...В глазах у нее по-прежнему были маленькие белые человечки в
красных беретах, повязанные красными кушаками, с низками чеснока на груди
- она продолжала жить буйством Памплоны, и это на всю жизнь, и это
прекрасно, и в будущем, думается мне, многие испанцы станут приезжать к
нам на Родину - ей-богу, у нас есть свои великолепные праздники, которые
стоит посмотреть, - это тоже будет на всю жизнь у тех испанцев, которые
приедут...
- Значит, так, - прогрохотал в трубку Кастильо Пуче, шершавя мембрану
жесткой бородой, - ты должен через полчаса приехать в кафе-мороженое
. Как, ты не знаешь, где ? Но это же за стадионом
, и все знают, где находится !
Он полчаса объяснял мне, как туда надо проехать, а потом трубку взяла
его дочь Таня и объяснила все за две минуты, и мы поехали, и нас задержал
полицейский, потому это мы нарушили правила, а поди их не нарушь в
сутолоке мадридских машин, их за год, что я здесь не был, прибавилось еще,
по крайней мере, тысяч сто, и Дуня, побледнев, шепнула:
- Это ? (Она уже знала, что такое , -
испанцы не очень-то скрывают своего отношения к этой полицейской
организации.)
- Нет, - ответил я, - это обычный дорожный надзор, не волнуйся.
Полицейский потребовал мои права с каменным лицом и алчным блеском в
глазах, не предвещавшим ничего хорошего. Он повертел мои права, потом
посмотрел марку машины и спросил:
- Откуда вы и что это за ?
- Это не , а , мы из Советского Союза и пытаемся найти
кафе-мороженое , которое в Мадриде знает каждый.
- Вы русские?!
- Да. Советские, - сказала Дуня, побледнев еще больше.
- Вы русские, - повторил полицейский, возвращая мне права, - которые
ездят на , не в силах найти ? - алчный блеск в его глазах
потух, и зажегся иной блеск - удивления, недоверия и интереса. - Это ж
просто: обогните клумбу, возвращайтесь назад, поверните направо возле
пятого светофора, потом круто налево, потом два раза направо, потом снова
налево, пересеките авениду: вот вам и .
Он поднял палку, остановил поток машин и позволил мне нарушить все
правила, какие только существуют на свете.
- Ну и ну, - сказала Дуня, а я ничего не сказал, потому что
напряже
