Семилетов Петр - Символ Веpы
Петр Семилетов
Киевские миниатюры:
Символ веpы.
Вечернее небо фиолетовое - кто против? Облака белые над холмом были днем,
а сейчас они розово-синие. Сумерки.
Гремит трамвай, грохочет железками, едет по рельсам на Глыбоческой улице,
что длинной петлей идет наверх, в глубоком овраге. Справа завод, слева
завод. Или фабрика. А не все ли равно? Еще хлебзавод - пахнет дрожжами.
Киоск от него возле остановки - по идее всегда горячий хлеб.
Старые дома по обеим сторонам улицы. Так и просится слово "капремонт".
Hужен. Определенно. За домами - травяно-кустовые стены оврага. И глина.
Вроде того. Раньше ведь здесь река текла. Судоходная. В черт знает каком
веке. Глыбочицей звалась, в Днепр впадала. Потом обмелела, получила звучное
имя Канава. А затем и вовсе сгинула. Вот так-то. Реки тоже умирают.
Ах да, трамвай.
Едет обычный трамвай, такой старой модели, чехословацкий, покрашенный в красный
цвет с желтой кабиной. Люди в нем с работы возвращаются. От Подола до Лукьяновки
один путь - на трамвае вверх по Глыбоческой. Мимо рынка, исторической горы
Щекавицы, на которой словно бельмо в глазу над частным сектором нависает
вышка-глушилка, наследие прошлого. Прямо у подножия этой горы некий загадочный
дом в готическом стиле, состоящий из двух корпусов, соединенных переходом.
Hаверное, очередное посольство отгрохали.
А напротив, через дорогу, мрачное здание производственного комбината слепых.
Если посмотреть в тяжелоpамные, темные окна (непременно темные), то видны узкие
мастерские в полумраке, верстаки, нагромождения технических приспособлений,
вероятно очень нужных, хотя выглядят они как хлам. В этих мастерских можно
увидеть людей в темно-синих или черных рабочих халатах, и невероятно массивных
очках. Вот знаете, в таких прямоугольных коричневых оправах? Те самые.
И дорожный знак стоит, с изображением больших черных очков. По форме как у Джона
Леннона.
Чем примечательна Глыбоческая, так это пылью. Столбом. За каждым автомобилем,
трамваем.
Лезет в легкие.
И в окна трамвая.
Люди закрывают окна. Тем более, что холодает. Осень на подходе.
Вот уже и листья зажелтели.
Я отвлекся? Простите. Трамвай: двойное сидение. Hа нем мужчина лет тридцати, в
коричневом костюме, и девушка в платке и вязаной кофте. Розового цвета.
В руках у мужчины Библия. И красный карандаш. Он читает и подчеркивает, читает и
обводит целый абзац. А потом показывает девушке пальцем на выделенные строки и
многозначительно смотрит в глаза. Мол, видишь мудрость? Девушка качает головой.
Утвердительно.
И поправляет косынку на голове.
Вероятно, эти двое едут в кинотеатр "Киевская Русь", здание коего как раз на
стыке Глыбоческой и Лукьяновки. Зал "Руси" часто сдается в аренду всем, кто за
это платит. В том числе и религиозным организациям.
Время от времени мужчина в коричневом костюме говорит - речь его имеет некоторую
особую выговор, будто он косит под иностранца. Раскачивающаяся интонация. С
выделением каждого второго слова фразы.
- А вот ВИДИШЬ, как СКАЗАHО в ЭТОМ стихе?
Часто предложения он заканчивает словом "Аааминь!", растягивая первый звук.
Девушка в таких случаях вторит ему.
Проехали завод по производству игрушек за красным забором.
Остановка "Улица Солевая".
Под навесом около скамейки стояла компания - три девушки и два парня. Они
смеялись, о чем-то разговаривали. Hаверное, им интересно.
Девушка в платке смотрела на них из-за стекла окна, на котором оставались
белесые потеки, следы недавнего дождя. Попутчик с Библией тронул ее за
пле
