Синякин Сергей - Монах На Краю Земли
Сергей Синякин
Монах на краю земли
Все осталось позади — и мучительные допросы, и наигранный гнев следователя
Федюкова, и тоска полутемной мрачной .камеры, где в дневное время по дурацкой
тюремной инструкции нельзя было лежать или ходить из угла в угол, как этого
требовали взвинченные неопределенностью нервы. Напоследок энкавэдэшник долго и
мрачно размышлял, рисуя на чистом листе бумаги концентрические круги и
непонятные зигзаги, потом вздохнул и хмуро спросил:
— Честно скажи, Аркаша, прямо выкладывай: как будешь вести себя на суде?
— Без утайки, гражданин следователь! Следователь посопел.
— Так кто ты? — снова спросил он.
— Кадет, гражданин следователь! — без запинки отозвался Штерн.
— Это для меня ты кадет, — хмуро заметил следователь. — А для суда?
— Кадет, конечно, — удивился Аркадий Наумович Штерн, бывший аэронавт
ОСОАВИАХИМа, а ныне подследственный из Лефортовской спецтюрьмы. — Что же я, враг
самому себе?
— Молодец, — Федюков поиграл карандашом, подвигал бровями, скучающе полистал
пухлое дело. — А за что арестован?
— За распространение клеветнических измышлений, льющих воду на мельницу попов и
религиозных фанатиков, — без запинки доложил Штерн.
— Точно?
— Как в аптеке!
Следователь сжал мохнатую лапу, и карандаш с треском переломился на две неровные
половинки. Штерн завороженно смотрел на обломки карандаша. Следователь
усмехнулся.
— Вот так Аркаша, — удовлетворенно сказал он. — И не дай Бог, если мне твое дело
вернут на доследование.
— Вы же в Бога не верите! — не удержался подследственный. — Тоже, значит, льете
воду на мельницу религиозного фанатизма? Федюков ухмыльнулся.
— Гад ты, Аркаша! — убежденно сказал он. — Классовый враг, пригревшийся на груди
нашей молодой советской науки!
Следователь был в прекрасном настроении. Как говорится, кончил дело и гуляет,
соответственным образом, смело.
— Чай пить будешь? — спросил он.
— Буду, — дерзко согласился Штерн. — С лимоном и бутербродами.
— Вот сволота! — грустно констатировал следователь. — Ты читал, что Ленин о
таких, как ты, мракобесах писал?
— Никак нет! — отрапортовал Штерн, уже понявший за месяцы своего заключения, что
со следователями не спорят и ничего им не доказывают.
Следователи просто выполняют указания свыше, и любое противоречие задевает их
нежную душу настолько, что они тут же пускают в ход свои пудовые кулаки. Штерн
уже прошел через все испытания. Для следователя главное, чтобы все шло, как по
писаному. Разумеется, писанному ими самими.
Посидев в камере и пообщавшись с такими же бедолагами, ощутив мощь следственной
машины на своих боках, Штерн понял, что правило не плевать против ветра было
придумано умными людьми. Находились, правда, ретивые, которые пытались найти
закон и справедливость. Однако уже через неделю и они покорно подписывали
протоколы с самыми бредовыми показаниями, а в камере смущенно оправдывались
стечением обстоятельств, застенчиво пряча в тень синяки и кровоподтеки на
скулах. Штерн быстро усвоил правила игры, в которую оказался втянут против воли
и в которой был бессилен изменить установленные кем-то правила; осознав это,
протоколы он подписывал сразу, следя однако за тем, чтобы написанное Федюковым
не могло повредить другим.
Поведение подследственного пришлось Федюкову по душе. Не выделывается, гаденыш,
адвоката не требует, в протоколах расписывается без нажима. Правильный
подследственный. Экономит дорогое время работника госбезопасности. И на
товарищей зря не клепает. Сам виноват, мол, сам и отв
