Скобелев Эдуард - Николка И Балаган
child_prose Эдуард Мартинович Скобелев Николка и балаган Рассказ посвящены самым насущным для юного читателя проблемам — экологическим и нравственным.
ru ru Zmiy zmiy@inbox.ru FB Tools 2004-10-17 OCR and SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru, http://zmiy.da.ru), 17.10.2004 FF9F2880-453E-DB9D-8F4E-33E2252208B2 1.0
Скобелев Э. Пацаны купили остров: Повесть, рассказы Юнацтва Минск 1989 5-7880-0209-5 Эдуард Мартинович Скобелев
Николка и балаган
Рассказ
— Смотри же, не потеряй карточки, — наказывала мать. — Выйдешь на площадь, спросишь, где хлебный. Площадь знаешь? Где елку в прошлом году ставили, напротив госпиталя. Ты поскорей, мне сегодня на завод надо пораньше…
Николка важно кивнул, деловито зажал в кулачок желтые квадратики на крупу и синие пятирублевки. Выходя из дому, услыхал, как мать вновь принялась стирать белье: шур-шур-шур — короткие, упрямые звуки, будто шинкуют кочан капусты.
Он миновал двор и забор, вдоль которого торчали сухие стебли полыни. У кучи золы, так и не убранной с зимы, лениво пошагивали куры. Иные вяло купались: спасались от паразита. Поодаль, беспокойно вытянув шею, стоял бесхвостый петух.
Прямо перед ним щурился на солнышке скуластый хозяйкин кот. И петух и куры были тоже хозяйкины: Николка с матерью жил в чужом доме. Они вообще жили в чужих домах с тех пор, как эвакуировались из Гомеля.
Тротуары подсохли уже. Неугомонный весенний ветер отовсюду тащил запахи дров, перекисшей капусты и керосина. Кричали, затеяв свалку, голодные воробьи.
Небо было синее-синее и очень высокое.
Николка глазел по сторонам, и необъяснимое волнение подступало к нему. С деньгами и карточками он казался себе самостоятельным и взрослым, хотя был невелик ростом и учился в первом классе.
На углу Слободской и Тимирязевской сидел безногий в матросском бушлате. Лицо калеки было выщерблено ожогами. Русые волосы трепал ветер.
В кепке, что лежала на земле, желтели две или три монеты.
Николка остановился. Заприметив на бушлате орденскую звезду, полез за рублем, давным-давно полученным от матери на кино. Положил рубль в кепку, старательно присыпал его медяками — чтобы не снесло ветром.
— Куда идешь? — спросил безногий.
Торопясь и сбиваясь, Николка объяснил.
— А ты в цирке был?.. Вот и сбегай в цирк. Это здесь, за углом, — и протянул рубль обратно.
Николка обиделся.
— У меня еще пять рублей.
— Дома ждут крупу, — сказал калека и отвернулся. — Бери, не серчай, после разживемся, все проще будет…
Вокруг торопливо сновали люди, гремел незримый оркестр, вертелся пес с обрубленным хвостом и виноватыми глазами: вероятно, потерял хозяина. Тут же две бабки продавали семечки и петушков на палочках. Общее возбуждение сразу же передалось и Николке.
Он забегал в поисках кассы, горя нетерпением увидеть смешной, одноколесный велосипед и на нем принцессу, которая улыбалась с афиши.
Дешевые билеты были распроданы, и Николке пришлось выложить целых три рубля. «Последнее представление в сезоне», — припомнились слова рыжего клоуна, что зазывал публику на спектакль с помоста перед входом. «Ведь последнее, и больше не будет. Лучше в кино ни разу не пойду и на мороженое просить не стану».
Терзаясь от того, что истратил деньги без спросу, Николка уже не думал о прозрачном, сладком леденце, который так и просился под язык. Но когда незнакомая девочка, отодвинув со щек пестрый платок, засунула в рот петушка, всего целиком, Николка расстроился:
— Эх ты, нужно было пососать сначала гребешок!
Девочка посмотрела круглыми глазами и высокомерно шмыгнула носом. Николк
