Смолич Ю - Владения Доктора Гальванеску
Ю. Смолич
Владения доктора Гальванеску
Автомобиль заметно, хотя и плавно прибавил скорость. Пыль и гомон
тесного и грязного южного города внезапно .исчезли, мягко истаяв за темной
стеной роскошных фруктовых .садов и буйных виноградников.
Шоссе некоторое время петляло в этом зеленом оазисе, потом выбежало на
песчаный пригорок и легло посредине между двумя водными гладями -
буро-зеленоватой полосой Дуная с правой стороны и величественным
спокойно-синим плесом Кагула - с левой. Тут шоссе внезапно окончилось, и
упругая резина колес жестко зашуршала по хорошо укатанной дороге из
крупного, как зерно, песка.
Сахно оглянулась. Из-за зеленой чащи, сквозь марево городской пыли
высунулась одинокая дымовая труба, блеснул рядом золотой купол да ветерок
швырнул еще какие-то невнятные отголоски далекого города. Рени исчез. Еще
дальше остался позади Галац.
Сознание этого заметно утешило Сахно. Она легко вздохнула, радуясь,
что наконец окончена докучливая беготня по нудным учреждениям
беспорядочного города, а грязноватую железную дорогу заменило уютное и
быстрое авто. Она сняла плащ. расположилась удобнее на мягких подушках и со
вкусом закурила сигарету.
Справа и слева веяло свежестью и ароматом воды. Автомобиль ритмично
покачивался. День выдался солнечный. В перспективе - новые места, новые
люди, интересная работа. Сахно могла бы похвалиться в этот час, что она
полностью удовлетворена и собой, и своей судьбою, и вообще - всем.
Пересыпь становилась шире и заканчивалась. Шатким мостком проскочили
протоку, пересекли наискось неглубокий лиман - где с косы на косу, где
просто по твердому, на два сантиметра под водой, дну - и, взметнув позади
себя водяную пыль, снова выехали на песок. Дунай поворачивал направо и
заслонялся высокими, стрелообразными камышами. Кагул закруглял берега, и по
ту сторону уже вырастали из воды серые холмистые склоны. Дорога внезапно
повернула, изломившись почти под прямым углом, и побежала за холмами,
огибая залив. Промелькнул маленький рыбацкий поселок - серый, как земля,
без деревьев и тени, голый под палящим солнцем, как пожарище. Песок
помельчал. Из-под колес уже дымилась белая пустынная пыль.
Дорога пошла вверх. Озеро исчезло на миг за глинищем, затем появилось
снова уже где-то дальше - за известняком и холмами. И вдруг, перескочив
через лог, дорога выбежала в степь.
Далеко-далеко, до горизонта, зазеленел, забелел весенний ковыль, лицо
опалило горячим вольным ветром: начались Буджацкие степи.
Пятнадцать километров пути проехали быстро, незаметно.
Шофер обернулся. Своим запыленным видом, ресницами, густо
припудренными сухим известняковым инеем, он больше походил на мельника, и
Сахно непроизвольно усмехнулась. Однако, наверное, и у нее физиономия не
была красивей, потому что шофер тоже ответил усмешкой.
- До Ялпуха уже недалеко! - крикнул он.- Мы переправимся паромом через
протоку, а то объезжать далеко.
- Хорошо,- согласилась Сахно.
- Так где же остановимся на завтрак? На перевозе или подождем до
Измаила? Измаил еще не скоро - после полудня.
- Не знаю. Где лучше,- доверилась ему Сахно,
- Тогда на перевозе,- сразу решил тот,- там есть неплохая корчма. Или
у старого Ионеску. Он мастер жарить рыбу с яичницей. Да и мускат у него
есть хороший... для того, кто хорошо заплатит.
- Согласна. Попробуем! - так же весело ответила Сахно на шоферское
подмигивание. Довольно улыбнувшись, тот снова отвернулся к рулю.
Некоторое время Сахно разглядывала запыленные кожаные плечи и
загорелый за
