Соловьев Станислав - Человек-Окно
Станислав Соловьев
Человек-окно
Глава 1: Интерьер
Мануэль Домингес никогда раньше не бывал в Боске.
Как и любой из жителей Литораля, он часто смотрел на далекие чащи. Смотрел
из ведомственного окна -- здание находилось на той невидимой черте, на которой
город неизвестным образом переходит в не-город. Далекие чащи только по
определению были "далекими чащами". На самом деле, Домингес видел лишь тонкую
радужную полоску где-то на горизонте. Любой радужный цвет (за исключением
мазутных пятен на лужах) за пределами города означал только одно -- Боска. В
городе все было серым, коричневым, белым и черным, -- последние три цвета
стремились всегда вернуться в материнское лоно. Стать серым цветом...
Домингес смотрел в сторону Боски не потому, что любил разглядывать
горизонт. Скорее, он не любил рассматривать интерьер ведомственного здания.
Интерьер никогда не менялся, по крайней мере, на взгляд Домингеса. А если и
происходили какие-то мелкие изменения, -- они были несущественными. Только
этим можно объяснить то обстоятельство, что праздный взгляд Домингеса не
подметил их и не переработал в беспредметную информацию будничной памяти.
Настолько несущественным, что можно было говорить: интерьер никогда не
менялся. Он был одним и тем же, и Домингес изучил его с той достоверностью, с
какой алкоголик изучает в похмельное утро пустые бутылки. Примерно такое же
ощущение возникало у Домингеса, когда он попадал в ведомственное здание:
огромное как мир разочарование. И Домингес смотрел в окно. Если смотреть прямо
по центру, он видел еще одно ведомственное здание. Это здание принадлежало
другой организации, но ничем -- ни фасадом, ни расцветкой -- не отличалось от
родного Домингесу строения. Он его тоже изучил с большим и исследовательским
пристрастием. Если же смотреть чуть влево, он видел другое ведомственное
здание, -- правда, не все, а только его угол. И это здание принадлежало (при
слове "принадлежало" Домингес всегда останавливался, спрашивая себя: "Может ли
принадлежать некоей абстракции реальный пространственный объект, именуемый
"зданием?") учреждению, в котором служил сам Домингес...
Смотреть в окно было тайной страстью Домингеса.
Еще с детства эта страсть захлестнула его -- он неожиданно открыл для себя
удивительный мир за окном. Пусть этот мир на проверку -- как только Домингес
покидал дом-строение-здание-учреждение-школу-ресторан и оказывался в
пространстве улицы-площади-двора-переулка-сквера-порта-тупика -- ничем не
отличался от "обычного", но в момент лицезрения он представлялся Домингесу
чудесным. Только то обстоятельство, что нечто лежит за непроницаемой
стеклянной преградой где-то вне, наделяло необъяснимым сверхъестественным
даром любой внешний объект. Уныло бредущий прохожий был таинственным
существом, передвигающимся непонятным способом с неясной для Домингеса целью.
Свалка была некой совокупностью разнообразных предметов с двойным или тройным
назначением. Собака была не просто собакой, а чем-то, только похожим на
собаку, но не являющимся ею. И дом был не просто домом. И фонарь был, конечно
же, не простым фонарем...
Сама заоконность подвергала любой предмет в глазах Домингеса кардинальной
переоценке. Переоценка происходила моментально -- как только
предмет-сам-по-себе или предмет-что-был-рядом трансформировался в
предмет-за-окном. Сама способность беспрепятственно наблюдать за подобным
предметом во всех подробностях, в то же время, находясь в замкнутом
изолированном "мире-внутри", восхищала
