Сорокин Владимир - Дисморфомания
Владимир Сорокин
ДИСМОРФОМАНИЯ
Пустая сцена освещена тусклым желтым светом. В середине задника сцены
открывается дверь, и из ярко освещенного, облицованного белым кафелем коридора
на сцену выходит молодой человек в больничной пижаме, в сопровождении двух
санитаров. Один санитар несет мешок и небольшую табуретку, другой - большую
табуретку. Все трое проходят вперед на левый край сцены и останавливаются.
Санитар ставит большую табуретку на пол, молодой человек садится на нее.
Другой санитар ставит маленькую табуретку на пол перед сидящим и бросает рядом
мешок. Затем оба санитара становятся позади сидящего.
ГОЛОС В РЕПРОДУКТОРЕ. Больной Г., 23 лет. К моменту стационирования нигде
не работал. Из анамнеза известно, что больной происходит из наследственно
неотягощенной семьи. Отец по характеру спокойный, заботливый. Мать также без
каких-либо характерологических особенностей. Больной - единственный ребенок в
семье. Всегда отличался крепким здоровьем, ничем не болел. Окончил десять
классов, поступил в Институт связи. Первый курс окончил успешно. По характеру
до болезни был живым, общительным, имел много друзей, увлекался спортом. На
летние каникулы поехал в спортивный лагерь. Однажды, работая со штангой,
уронил ее, слегка задев при этом нос. Повреждения костей не было, появился
только отек. Пока держался отек, больной был спокоен, но с уменьшением
отечности, взглянув на себя в зеркало, вдруг заметил, что "нос не такой". С
тех пор постоянно об этом думал, часто рассматривал себя в зеркало. Стал
избегать общества, уехал из лагеря раньше срока. Оставшуюся часть лета
просидел дома, стараясь никуда не выходить. Постоянно рассматривал свое лицо в
зеркало, решил, что "нос нужно чем-то прикрыть". Ходил с пластырем на носу.
Затем стал прибегать к другому способу: ловил пчел и сажал их на переносицу,
чтобы вызвать отек на этом месте. С отеком чувствовал себя свободнее, ходил на
танцы. В начале семестра стал посещать лекции, чередуя отек с пластырем. Но
вместе с тем все-таки высказывал опасение, что студенты замечают его
"уродство". Особенно стеснялся девушек. Они якобы говорили между собой, что у
него нос, "как у совы". Был убежден также, что и родителям его нос не
нравится, хотя они и не говорят об этом вслух. Все чаще задумывался о
необходимости пластической операции. Обратился к хирургу, но получил отказ.
Обратился в Институт косметологии с целью добиться пластической операции.
После отказа перестал ходить в институт, сидел дома, выходил на улицу редко,
только с пластырем на носу или с забинтованным лицом. Ссорился с родителями,
обвиняя их в "равнодушии, бессердечности". После очередной ссоры уехал из дома
в Ярославскую область, к тетке. Прожил в деревне, работая сторожем на ферме.
Постоянно носил пластырь или повязку, объясняя это "незаживающей ссадиной". С
деревенской молодежью не общался, сидел дома, читал, смотрел телевизор,
помогал тетке по хозяйству. Когда родители приехали за ним, устроил скандал,
убежал в лес и провел там три дня. После долгих уговоров вернулся с родителями
в Москву. Снова обратился в Институт косметологии, получил отказ. Старался не
выходить из дома. Пластырь стал гримировать под цвет кожи, используя крем и
пудру матери. Через некоторое время снова обратился в Институт косметологии,
устроил истерику после отказа. Был направлен в психиатрическую клинику.
Больным себя не считает. Первое время возражал против пребывания в клинике,
затем согласился лечиться, но при этом настойчиво ин
