Библиотека в кармане -русские авторы

         

Станюкович Константин Михайлович - Похождения Одного Матроса


Константин Михайлович Станюкович
Похождения одного матроса
Подлинная история из далекого прошлого
Морскими рассказами и повестями выдающегося русского писателя
Константина Михайловича Станюковича (1843-1903) одинаково зачитываются
безусые юноши, мечтающие о далеких плаваниях, и убеленные сединами мужчины.
Писатель-реалист показал русских матросов и офицеров во всем их мужестве и
бесстрашии, во всем чисто русском, неосознанном гуманизме, во всей чистоте
прекрасной и честной души, во всей беззаветной любви к родному кораблю и
русскому флоту - в любви, рождающей крепчайшее морское товарищество,
штормовое и боевое.
В настоящей книге повествуется о необыкновенных приключениях русского
матроса, волею случая оставшегося на чужом американском берегу без
товарищей, без денег, без языка. Повесть не переиздавалась почти четыре
десятилетия.
СОДЕРЖАНИЕ
Часть I
Часть II
ЧАСТЬ I
Посвящается ТОЛЕ ФОКИНУ
ГЛАВА I
1
В конце октября 185* года на большом сан-францисском рейде стоял
русский военный паровой клипер "Проворный". Он находился уже год в
кругосветном плавании, в составе эскадры Тихого океана, и был послан в
Сан-Франциско с особым поручением адмирала.
Небольшой, весь черный, с золотою полоской вокруг, с красивыми линиями
обводов, высоким рангоутом и белоснежной трубой, "Проворный" был один из
изящных и щегольских судов среди нескольких военных и многих купеческих,
стоявших на рейде под флагами всевозможных наций.
В один из чудных дней, солнечных, теплых и полных бодрящей свежести,
какие не редки позднею осенью в благодатной Калифорнии, часа за два до обеда
на "Проворном" было парусное учение. Клипер то одевался внезапно во все свои
паруса, то столь же быстро снова оставался с оголенными мачтами. Все это
делалось со скоростью, изумительной даже для педанта моряка прежнего
времени, и, разумеется, среди мертвой тишины, нарушаемой только ругательными
окриками старшего офицера, командовавшего авралом, да сдержанною бранью
боцманов.
Действительно, матросы работали словно бешеные, надрываясь изо всех сил
и не думая, казалось, что малейшая неосторожность, малейший зевок и смельчак
сорвется с реи, шлепнется с высоты на палубу, размозжит себе голову и более
уж никогда не встанет, а не то упадет за борт, и хорошо еще, если в тихую
погоду, когда возможно спасение.
Глядя на эту лихорадочность работы, на эти напряженные испуганные лица
надрывающихся людей, которые с отвагой, ни для кого и ни для чего не нужной,
рисковали жизнью, сразу чувствовалось и понималось, что эти люди надрываются
из-за страха.
Матросы работали как бешеные не потому, что хотели отличиться, а
потому, что боялись офицеров и главным образом этого высокого, худого,
рыжеватого лейтенанта с возбужденными, серыми, маленькими глазками и
пожилого низенького толстяка с бульдожьим лицом, окаймленным черными
заседевшими бакенбардами.
Оба они - и старший офицер и капитан - сосредоточенные, с суровыми
лицами, стояли на мостике и зорко наблюдали за учением, на котором в эту
минуту, казалось, сосредоточились все их помыслы. По временам и тот и другой
взглядывали на часы, чтобы проверить, сколько минут продолжался тот или
другой маневр.
Еще бы матросам не надрываться!
Они уже год как "мотыжились", по их выражению, на "Проворном" и отлично
знали, что за малейшее опоздание в работе, за недосмотр, хотя бы и
невольный, по службе их ожидает лаконический возглас: "На бак!" - что
значило наказание линьками.
В те далекие времена во флоте еще царила стро





Содержание раздела