Старцева Юлия - Молчание Бога
Юлия Старцева
Молчание Бога
Корабли возвращались. Песчинками в устрашающем часовом механизме
мироздания блуждали они тысячи световых лет в упорном и безнадежном поиске.
Аукались с бездонным колодцем Космоса, и музыка сфер пела им, но голос не
звучал. Перед ними расцветали миры, мучительной яркостью подобные снам в
полдень; величайшая из королев - комета - порой влачила свой слепящий
парчовый шлейф; умирали солнца. Ответа не было.
Брошенные в звездные странствия волей Монарха, который подчинил себе всю
Землю и планеты-колонии, корабли искали Бога. Был заготовлен список
вопросов, извечный человеческий счет к Творцу: отчего человек смертен?
Совершенен ли Совершенный, создавший ущербное творение? Что есть добро и
что есть зло, если смещение неизбежно?.. Длиннейший из списков. Следуя
небывалому ритуалу, сам Император, прадед нынешнего властелина, начертал
вопросы на девственном пергаменте собственной кровью: голубые буквы горели
на желтоватом фоне свитка. И вот - некому было прочесть их.
- Государь при смерти, - сказали капитанам. Рожденные в Космических
кораблях астронавты впервые видели Землю, и она была хороша, как память о
ней.
- Государь зовет вас, - сказали им.
Он умирал, последний из царственного рода богоискателей. Время истончило
его некогда сильное тело, и перед астронавтами лежал седой юноша. Белизна
пальцев, огромные зрачки в холодном зеленом сиянии. Император был стар и
подобен гаснущей звезде. "Белый карлик" - омраченное и непочтительное
сравнение. Астронавты ощутили острую печаль сквозь предписанный трепет.
- Итак, Бога нет? - прошелестел иссохший голос.
- Мой государь, в наших странствиях мы узнали, как дивно устроена
Вселенная. Это правда, что Бог не отозвался на наш призыв, но величие
мироздания - лучшее свидетельство того, что Он существует. Не уверовать в
Создателя, увидев Создание, невозможно, мой государь.
- И Он молчит. Быть может, Бог умер? - прозвучал едва слышимый смех,
словно шорох листьев под осенним ветром.
- Мой государь, Вселенная жива. Неведомый Зодчий продолжает строить свое
непостижимое здание, - осмелился возразить старший среди капитанов.
Страшась утомить царственного старца, но повинуясь его велению,
астронавты повествовали о чудесах Космоса, виденных ими. Умирающий внимал
им, и в очертаниях губ проявлялась чувственная злоба.
- Но нигде и никем не был встречен хотя бы еще один мир, населенный
разумными формами, - заключили они. Император отпустил их мановением руки.
За стеклянными стенами буйствовала весна. Вечная повторяемость блаженств.
Три дня - в зное и духоте. Жданный дождь захлюпал ночью, и в слабой зеленой
дымке встали деревья. Ни одной мокрой души поутру. Мокрый воробушек
сорвался.
Весне не было дела до умирающего. И Бог молчал. Все вопросы оставались.
Император помахал белыми, изящно вылепленными руками в такт беззвучно
произносимому стихотворению - он вспоминал строки древнего поэта: "Все
безнадежно в этой Галактике, Чья судьба предрешена вторым законом
термодинамики"... Как проста была жизнь! Господь нисходил к земной женщине,
и она зачинала, топил скверну мира в обильных водах, сидел за первым
попавшимся кустом, применял эффекты нехитрой пиротехники; затем перешел в
сферу чистой абстракции. И вот Он уже давным-давно ничем не выдавал своего
присутствия, а о Его перевернутом двойнике и вспоминать забыли.
- Разумные формы... в чем же смысл бытия? - прошептал Император один из
тех вопросов.
Прадед был суровым монахом-изувером, дед и отец, власт
