Библиотека в кармане -русские авторы

         

Столяров Андрей - Я - Мышиный Король


Андрей Столяров
Я - Мышиный король
1
1. К Л А У С. Ш К О Л А.
Когда полгода назад гвардейцы резали так называемое
"народное ополчение", то они ополченцев, по слухам, не
просто подчистую уничтожали, а делали с ними еще что-то
ужасное, что-то страшное и противоестественное, что-то та-
кое, о чем долго потом ходили по городу пронизывающие холо-
дом разговоры. Толком, конечно, никто ничего не знал, лично
у меня об этом времени сохранились очень смутные воспомина-
ния, но недавно, после внезапной оттепели, грянувшей таянием
и проливными дождями, после того, потекли оседающие сугробы
и земля, напоенная влагой, безобразно раскисла, малышня, ко-
торой все эти пертурбации были пока нипочем, начала выкапы-
вать на пустырях свежие, еще не пожелтевшие черепа, сияющие
гладкой костью, волочить их на палках, разбивать лобную
скорлупу каменьями, а особо выдающиеся, по их мнению, эк-
земпляры, насаживать на тупоконечные копья ограды, так что
школа, в конце концов, стала походить на какое-то языческое
капище. Директор, кажется, распорядился черепа убрать, и их
убрали, но уже через несколько дней веселые тупые уроды воз-
никли снова, а поскольку следующего распоряжения не поступи-
ло, то они так и остались торчать на ограде - скаля безносые
лица и пугая прохожих по вечерам своей нечеловеческой терпе-
ливостью.
Особенно хорошо они выделялись сейчас, в прозрачных
мартовских сумерках: белые полушария как будто светились, а
провалы глазниц полны были тревожного мрака.
Они словно наблюдали за улицей.
Я поглядел назад.
Я, конечно, не рассчитывал, что Карл и Елена будут про-
вожать меня до самой школы, но я все-таки на что-то надеял-
ся. Улица, однако, была пустынна, только ржавел на другой ее
стороне разграбленный до безобразия самосвал, с обнаженного
остова которого было снято, по-моему, все, что можно, да све-
тился в громадах домов десяток-другой тусклых окон: электри-
чества сегодня, наверное, не было, и благонамеренные гражда-
не ложились спать, как только стемнеет.
Мне стало не по себе.
Одно дело - идти в школу днем, когда ярко сияет солнце,
когда носятся, размахивая портфелями, недомерки из младших
классов, когда Косташ, подзадориваемый Радикулитом, с любо-
пытством допытывается у дона Педро насчет вчерашнего, а дон
Педро мычит и косноязычно отбрехивается, когда прыгает на
одной ноге беззаботная Мымра и когда даже Ценципер, стоящий
при входе в мятом своем мундире, влажновато поблескивающий
жирной набыченной лысиной и моргающий крохотными воспаленны-
ми глазками, которые, казалось, видят абсолютно все, - даже
Ценципер выглядит приветливым и добродушным, а чудовищные
ключи завхоза, свисающие у него с кольца, надетого на сомк-
нутые ладони, вовсе не кажутся орудиями убийства. Днем все,
конечно, гораздо проще. И совсем другое дело - сейчас, когда
светятся черепа, окружающие школьное здание, и когда в самом
здании не видно ни искры света и когда Ценципер, мучаясь,
как обычно, бессонницей, бродит, наверное, покашливая, по
лестницам и коридорам, и малиновые брови его пылают, как
раскаленные угли.
В общем, была такая секунда, когда я сильно заколебал-
ся. Очень уж мне не хотелось туда идти. Но я тут же предста-
вил себе, как вспыхнет недоумением лицо Елены, как она, под-
няв брови, посмотрит на меня, точно на мелкое насекомое, а
потом отвернется, спокойно пожав плечами, и как Карл, в свою
очередь, пренебрежительно сплюнет и сочувствующим, но втайне
довольным голосом, скажет что-нибудь вроде: "Ничего





Содержание раздела