Стругацкий Борис & Аркадий - Испытание 'скибр'
Аркадий СТРУГАЦКИЙ
Борис СТРУГАЦКИЙ
ИСПЫТАНИЕ "СКИБР"
1
Hочь была ясная и лунная. Было очень холодно и тихо. Но они не
замечали ни холода, ни тишины, ни лунного света. Потом Акимов увидел, что
Нина сутулится и прячет ладони под мышки, и накинул на нее свою куртку.
Нина остановилась.
- Ты рад, что я прилетела? - спросила она.
- Очень. А ты?
- Очень. Очень, милый! - Она встала на цыпочки и поцеловала его. - Я
ужасно счастлива. Просто ужасно.
Акимов обнял ее за плечи и повернул лицом к долине.
- Смотри, - сказал он. - Это Серая Топь.
Над долиной висели серые полосы тумана. Вдали они сливались в
плотное серебристое полотно, за которым застывшими волнами чернели холмы.
Еще дальше в мутно-голубом небе были видны бледные тени вершин горного
хребта. Было очень тихо, пахло росой на увядшей траве.
- Серая Топь, - повторил Акимов. - Наш полигон.
Нина прижалась к нему, пряча подбородок в куртку.
- Ты похудел, - сказала она. - Тебе не холодно?
- Нет.
- И ты стал выше.
- Не может быть, - сказал он. Он вытянул губы дудкой и выдохнул в
лунный свет облачко пара. - Я себя отлично чувствую, малыш.
Они пошли дальше. Акимов продолжал обнимать ее за плечи, и это было
удивительно хорошо, хотя и немного неудобно, потому что он был гораздо
выше ее. Нина смотрела под ноги и старалась наступить на толстую тень,
скользившую впереди по тропинке.
"Нам пора быть вместе, - подумал Акимов. - Мы знаем друг друга два
года, а вместе были всего несколько недель. Как будто я межпланетник! И
мы начинаем забывать друг друга. Например, я забыл, как она сердится.
Помню только, что она очень забавна, когда сердится. Просто прелесть.
Завтра я прогоню скибров по Серой Топи, и мы вернемся домой".
Он остановил ее и сказал торжественно:
- Завтра мы вернемся домой. Завтра мы будем дома вместе и навсегда.
- Вместе и навсегда... - повторила она с наслаждением. - Вместе и
навсегда! Даже не верится.
Потом она сказала:
- А вот Быков... - Она не знала, почему вспомнила Быкова. - Вот
Быков вернется домой не скоро.
Он промолчал.
- Быков будет лететь долгие годы. День за днем, месяц за месяцем.
Далеко впереди сверкает звездочка...
- Она заглянула ему в глаза.
- А ты бы полетел?
- Еще бы! - сказал он. Он даже усмехнулся. - Только меня не возьмут.
- Почему?
- Потому что я слишком узкий специалист. А в такие экспедиции
отбирают людей с двумя, тремя специальностями... Мне не чета.
- Все равно, - сказала она. - Ты лучше всех.
Она улыбнулась и закрыла глаза. Можно было идти с закрытыми глазами.
Он вел ее.
"Завтра мы вернемся домой, - подумала она. - А Быков улетит к
звездам. Почему я думаю о нем? Большой, угрюмый Быков... Когда нас
познакомили, он как-то странно поглядел на меня - словно прицеливался.
Или мне показалось? У него широкое лицо и маленькие холодные глаза. Лицо,
как у большинства межпланетников, покрыто пятнистым коричневым загаром. В
турболете Быков молчал и перелистывал журналы..."
Она поглядела на Акимова снизу вверх.
- Слушай, - сказала она, - эти твои... скибры, они очень важны для
космолетчиков?
- Вероятно,
- Я тоже думаю, что важны. Иначе зачем было Быкову приезжать за ними
самому, правда?
- Правда.
"Действительно, почему Быков приехал сам?" - подумал он.
- Здесь ступеньки.
Она не заметила, как они поднялись на холм. Каменные ступеньки вели
на широкую бетонную площадку. Посреди площадки темнел плоский купол из
гофрированной пластмассы. Купол был мокрый от росы, и на нем лежали
скользкие лунные блики.
- Что это
