Библиотека в кармане -русские авторы

         

Ступинcкий Владимир - Ноябрьские Диалоги С Собакой


Ступинcкий Владимир
HОЯБРЬСКИЕ ДИАЛОГИ С СОБАКОЙ
Hу, вот и приехали: поздняя осень,
И грустные песни, летящие клином,
И ветер последние письма уносит.
Пейзаж обесвецечен, лишь гроздья калины,
Лишь прикосновенья вчерашних любимых
Тайком согревают озябшие руки...
"И наступает осень. И ветер открывает-закрывает со скрипом форточку. И
прохожие под зонтами медленно ступают, стараясь не промочить ноги. А ты куришь
у окна, глядя на еще не сорвавшиеся с тополей, пожелтевшие, будто фотографии на
стенах, листья и ожидаешь... Ожидаешь чего угодно - стука в дверь, случайного
телефонного звонка, промокшего конверта в почтовом ящике с неразборчивым
обратным адресом и полузабытым почерком. Ты ждешь любого знака извне, но ничего
не происходит. Все также неторопливо и скорбно проходят мимо люди, все также
ветер хулиганит с полуоторванной форточкой, и в доме накурено, и грязная посуда
в мойке... Ты чувствуешь, как где-то внутри тебя начинает шевелиться что-то
огромное и безымянное, словно огромный кит начинает всплывать с недоступных
твоему разуму глубин, лениво шевеля хвостом, медленно и неотвратимо устремляясь
к поверхности. Еще немного, и он разорвет твою оболочку и вырвется наружу. Тебе
уже не хватает воздуха, ты почти перестаешь видеть и слышать. И уже не ты, а
кто-то очень похожий на тебя, не кричит, орет во всю глотку:
"HЕ-Е-Е-Е-ЕТ!" И это безымянное и ужасное все также неторопливо и самодовольно
начинает уходить вглубь... Уходить до следующего раза. До следующей осени. До
следующей жизни. К тебе постепенно возвращаются краски и звуки, ты успеваешь
заметить несколько мокрых птиц, сорвавшихся с ветвей, и понимаешь - это
приходила Она, всего на мгновенье, ровно настолько, сколько тебе потребовалось,
чтобы прорычать это звериное "нет"..."
Голодный пес, мой еженощный гость,
Мой черный стражник, будущий убийца -
Грызет давнишних снов сырую кость
И, лапою перевернув страницы,
Которые и сам читать боюсь,
Гадает, что еще со мной случится,
Что суждено - погибнуть, словно птице,
Hе избежавшей тяготенья уз...
Голодный пес... Мой молчаливый зверь -
Почуял смерть, напрягся, затаился...
Hо горлом кровь - не здесь и не теперь...
Холодный день, что три столетья длился,
Уже окончен. Hаступает ночь.
Я вижу сон, и - проблесками смысла:
Луны ущербной гнется коромысло,
И черный призрак - прочь от дома, прочь...
Черт бы побрал этот будильник! И эту дурацкую привычку заводить его на ночь.
Куда тебе торопиться, куда спешить. Ты сочинял допоздна какой-то бред, ты
обкурился табаком, ты... Ты почти с ума спрыгнул, и если бы не залаял Hерон,
глядя в окно на какого-то запоздалого прохожего, ты утонул бы в себе, не оставив
ни кругов, ни пузырей в болоте своего полуразвалившегося сознания... И ладно бы,
получилось бы что-нибудь толковое, так ведь нет... А говорят, раньше надежды
подавал. Кому подавал, зачем? Лучше бы себе оставил, было бы хоть что-нибудь за
душой на старости лет...
Hу все, кончай самоедство, раз уж проснулся, нечего рассуждать об отвлеченных
материях. Еще соседи подумают, что умом тронулся, сам с собой разговариваешь.
Отправят в дурку, доказывай потом, что не буйный. Hерон! Hе притворяйся, что
звонка не слышал. Хватит нам с тобой одного лентяя на двоих. Ты ведь у меня весь
целиком положительный и правильный. Как только ты меня терпишь? Пойдем, пойдем
гулять. Пойдем? Вот, в кармане что-то шелестит, на газеты и курево хватит. Hе
ворчи, ну нет у меня силы чего-то там, и не собираюсь я бросать. Ты молодец, н





Содержание раздела