Суворов Виктор - Контроль
КОНТРОЛЬ
Виктор СУВОРОВ
Анонс
Это - проверка на прочность. Безжалостная проверка на пригодность к работе в сверхсекретных органах. Кто сможет пройти все этапы этого жестокого испытания?
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Настя Стрелецкая (Жар-птица).
Холованов (он же - Дракон) - товарищ в сверкающих сапогах.
Товарищ Сталин - Генеральный секретарь ЦК ВКП(б).
Ширманов - провокатор-исполнитель.
Некто в сером.
Профессор Перзеев - теоретик людоедства.
Товарищ Ежов - Нарком внутренних дел (НКВД) СССР, Генеральный комиссар государственной безопасности.
Мистер Стентон - генеральный директор фирмы "Фараон и сыновья".
Товарищ Берман - Нарком связи СССР, комиссар государственной безопасности первого ранга, бывший начальник ГУЛАГа НКВД СССР.
Товарищ Фриновский - заместитель Наркома внутренних дел, командарм первого ранга.
Товарищ Бочаров - старший майор государственной безопасности, начальник Куйбышевского управления НКВД.
Товарищ Берия - первый секретарь ЦК Коммунистической партии Грузии.
Мастер Никанор.
Инструктор Скворцов.
Катька Михайлова - хохотушка.
Сей Сеич - спецпроводник спецвагона.
Люська Сыроежка - спецкурьер ЦК.
Севастьян - медвежатник.
Терентий Пересыпкин - майор.
Мистер Хампфри - инженер-электрик.
Вожди, охрана, обслуга, чекисты, исполнители, вертухаи, политические, блатные, бытовики, спортсмены, рабочие, крестьяне, трудовая интеллигенция, людоеды, широкие народные массы.
ПРОЛОГ
- А теперь целуй мой сапог.
Сияющий кончик сапога осторожно ткнул в лицо: целуй. Не увернуться от сапожного сияния. Не повернуть лица.
Не повернуть, потому как руки заломили за спину и все выше тянут. Понемногу. И боль понемногу скользит к тому пределу, после которого крик не сдержать. А кричать ей вовсе не хочется. Она так и решила: не кричать.
В былые времена, когда в парусном флоте матросов линьками пороли, каждому в зубы тряпку совали, чтоб не орал. Но прошли те славные времена. Теперь в рот резиновый мячик суют, когда расстреливают в крытой тюрьме.
А если расстрел на природе, так мячик в рот не суют - ори сколько хочешь. Ори в свое удовольствие. А уж если бьют или руки ломают, то крик не то чтобы пресекают, но требуют.
Крик выбивают. Мода такая. Вообще пытка без воплей - неудавшаяся пытка. Неполноценная. Как пиво без пены.
Им же хотелось, чтоб удалась пытка. Им хотелось, чтобы она кричала. Потому ее руки они легонько тянут все выше.
А в расстрельном лесу весна свирепствует. Бесстыжая такая весна. Шалая. Распутная. И каждая прелая хвоинка весной пропахла.
Жаль, что к запаху хвои лежалой запах ваксы сапожной подмешан. Запах сапога чищеного. И сапог тот незлобно, но настойчиво в зубы тычется: ну, целуй же меня. И голос другой, - ласковый почти, подсказывает:
- Цалуй же, дурочка. Чаво тебе. Пацалуй разочек, мы тебя и стрельнем. И делу конец. И тебе не мучиться, и нам на футбол не опоздать.
Ну... а то, сама знаешь, - сапогами забьем. Цалуй...
Хорошо раньше было. Раньше говорили: "Целуй злодею ручку". Теперь - сапог. В былые времена перед казнью исполняемому и стакан вина полагался. Теперь не полагается.
Теперь только исполнители перед исполнением пьют. И после. Весь лес расстрельный водярой пропитался.
Руки подтянули еще чуть. Так, что хрустнуло. Попалась бы рядом веточка какая, то вцепилась бы она в ту веточку зубами да крик и сдержала бы. Но не попадается на зубы веточка.
Только мокрый песок и хвоя прелая. А руки уже так вздернули, что дышать можно только в себя. Выдохнуть не получается - глаза стекленеют. Чуть руки отпустили, и выдохнула она со
