Томан Николай - Клиническая Смерть Профессора Холмского
Томан Николай Владимирович
КЛИНИЧЕСКАЯ СМЕРТЬ
ПРОФЕССОРА ХОЛМСКОГО
1
Конечно, Евгения Антоновна Холмская могла бы поговорить с
академиком Урусовым во время его неоднократных посещений Ми-
хаила. Но разве могла она при нем расспрашивать Олега Серге-
евича обо всем том, что так тревожит ее? Особенно необходим
ей этот разговор теперь, когда с мужем ее происходит что-то
непонятное. А поговорить нужно именно с ним, специалистом в
области физики. Ни доктор Гринберг, никто иной тут, видно,
не помогут. Она и сама ведь психиатр и понимает, чго одной
психиатрии для лечения ее мужа явно недостаточно.
А что, если самой сходить к Урусову? Ей, правда, извест-
но, что он очень занят в последнее время, но она не посто-
ронний ему человек, а жена его старого друга. Да и причина
для такого посещения немаловажная.
- О, это очень хорошо, что вы зашли ко мне, дорогая Евге-
ния Антоновна! - взволнованно произносит Олег Сергеевич Уру-
сов, помогая Холмской снять ма кинтош. - Я и сам собирался к
вам сегодня.
Это тревожит Евгению Антоновну еще более, но Олег Сергее-
вич, не давая ей произнести ни слова, торопливо продолжает:
- Надеюсь, вы не разрешаете Михаилу слушать радио и не
приносите ему иностранных газет? Я, конечно, шучу, но это
невеселая шутка. Знаете, что они передают и пишут? Они наме-
кают, что Михаил может оказаться... виновником происшедшей в
Цюрихе ка" гастрофы. То есть, проще говоря, чуть ли не ди-
версантом! Человеком, взорвавшим Международный центр ядерных
исследований. И не стоит большого труда догадагься, с какой
целью. Затем, конечно, чтобы уничтожить находившихся там
ученых и овладеть результатами их экспериментов...
- Но ведь это чудовищно!
- Да, чудовищно! Об этом пишут, правда, пока лишь в самых
редакционных буржуазных газетах Америки и Западной Европы. И
не прямо, но так, чтобы легко было прочесть это между строк.
А началось все из-за того, что один крупный ученый в ин-
тервью, данном им корреспонденту "Нью-Йорк таймс", высказал
мысль, будто эксперимент, ставившийся на цюрихском ускорите-
ле, мог иметь военное значение.
- Но ведь все же знали...
- Да, все знали, что ведутся исследования дискретных
свойств пространства, но официально ничего не было объявле-
но. И не могло быть... Никто вообще не знал, что у них может
получиться. Это был первый опыт подобного рода в ядерной фи-
зике. Новый ускоритель, построенный в Швейцарии на междуна-
родные средства, давал ведь возможность получать частицы с
энергией, близкой к энергии космических лучей, движущихся с
релятивистскими скоростями. А знаете, что это такое? Брук-
хейвенский ускоритель в Америке рассчитан на энергию в трид-
цать миллиардов электроновольт, наш серпуховской - на семь-
десят, а совместными усилиями физиков Европы и Америки уда-
лось довести энергию частиц до нескольких тысяч миллиардов
электроновольт! Представляете, что это такое?
Хотя смысл эксперимента, поставленного на цюрихском уско-
рителе, Евгении Антоновне все еще непонятен, она не решается
расспрашивать Олега Сергеевича. Он слишком взволнован и воз-
мущен вымыслом буржуазной прессы. Ей, правда, объяснял идею
задуманного эксперимента сам Михаил Николаевич перед поезд-
кой в Цюрих, но она не очень представляла себе тогда всю его
сложность. А потом, когда произошла эта катастрофа, когда
жизнь Михаила висела на волоске, вообще было не до этого. Но
и сейчас, видимо, не время просить разъяснения у академика
Урусова, который даже не замечает, каким специальным язык
