Топильская Елена - Маша Шевцова 4 (Овечья Шкура)
ОВЕЧЬЯ ШКУРА
Елена ТОПИЛЬСКАЯ
Анонс
Заказное убийство бизнесмена, загадочное исчезновение его делового партнера, убийства несовершеннолетних школьниц-блондинок - эти фрагменты криминальной головоломки сложила следователь прокуратуры Маша Швецова, чтобы разобраться в чудовищном преступлении, произошедшем в лесопарке. Но она не догадывается, насколько близко к ней преступник...
Андрею Кубареву, Геннадию Филиппову, Александру Матвееву, Сергею Шапорову, Вадшу Вестеринену, и всем остальным борцам с маньяками
Внешность у профессора была абсолютно профессорская: высокий лоб, благородная седина, бородка клинышком, осанистая фигура, да еще и хорошо поставленный баритон. Заметно было, что звание профессора он носит с удовольствием; он увлеченно чертил схемы на доске, специально поставленной по такому случаю в актовом зале прокуратуры, так что мел брызгал во все стороны, и артистично взмахивал руками. Но, Боже мой, какую ересь он молол своим хорошо поставленным баритоном!
- ...Эксперты пытались убедить меня в том, что потерпевшая была девственницей. Друзья мои, сказал я им. Посмотрите как следует, ведь у нее во влагалище ороговевшие клетки: мозоль, иными словами, от интенсивной половой жизни...
Сидевший позади нас эксперт-гинеколог, милейший Никита Владимирович Пилютин, не выдержал и хрюкнул на весь зал. Профессор укоризненно вскинул бородку в направлении непочтительного звука. Пилютин пригнулся и скрюченным пальцем постучал в спину Лешке Горчакову.
- Послушайте, откуда выкопали этот анахронизм?
- Из нашего родимого института, - прочревовещал Горчаков, не разжимая губ и не поворачиваясь к Пилютину, чтобы его не засекли как нарушителя дисциплины и не вытурили с занятий.
- Что он несет?! - не унимался Никита Владимирович. - Какие ороговевшие клетки во влагалище?! У вас же во рту мозоль не образуется, сколько бы вы ни ели! Там, где слизистая, мозолей вообще быть не может!
Лешка пожал плечами и углубился в кроссворд.
- Никита Владимирович, не переживайте, - успокоила я эксперта, - все равно этого балабола никто не слушает.
И верно, весь зал занимался своими делами. Справа от нас два следователя резались в дурака, загородившись открытым кейсом. Слева молодая стажерочка увлеченно подшивала уголовное дело, перед ней двое молодцов откровенно дремали.
Шелестели газеты, попискивали мобильные телефоны - в общем, ежемесячные занятия для следователей были в полном разгаре. Но профессорский баритон перекрывал посторонние шумы:
- Слава Богу, я вовремя пришел на вскрытие. И прямо за руку схватил эксперта: куда ж вы, говорю, скальпелем в рану лезете! Там ведь будут искать следы металлизации!..
Сзади застонал Пилютин:
- Нет, я не могу больше! Зачем в ножевой ране искать следы металлизации?!
- И ведь из года в год одно и то же, - Лешка отложил полностью разгаданный кроссворд и потянулся. - Я бы лучше в тюрьму съездил, злодея с экспертизами ознакомил, чем здесь париться. Мы сидим, а сроки идут...
Наконец профессор разоблачил всех мракобесов, стоявших на пути его прогрессивной мысли, и под вялое хлопанье кадровиков, бдивших за занятиями со сцены, сошел в зал. Его место на кафедре занял эксперт Пилютин.
Он начал рассказывать, как производится забор биоматериала по делам о половых преступлениях. Говорил он, в отличие от предыдущего оратора, правильно и интересно, да только я могла бы рассказать обо всем этом не хуже, чай, пятнадцать лет следственной работы за плечами, а сколько выездов на такие дела было с тем же Пилютиным!..
День, выброшенный из жизн
