Трапезников Александр - Операция 'ноев Ковчег'
Александр Трапезников
Операция "Ноев ковчег"
/художественно-публицистический роман/
"Святые отцы говорят, что когда дело
касается защиты Веры и Правды, тогда
смирение не допускается.
Тогда необходимы мужество и стойкость".
Владыка Иоанн (Снычев)
Эта книга является заключительной частью трилогии о "Русском Ордене",
о тех усилиях, которые прилагают патриотические организации в
противостоянии с внешними и внутренними врагами России, рядящимися в
различные одежды. Здесь действуют те же герои, что и в двух предыдущих
книгах - Сергей Днищев, Анатолий Киреевский, Алексей Кротов. В романе
использованы многие документы как публиковавшиеся в прессе, так и закрытого
содержания, вскрыты тайные пружины, двигающие теми или иными политическими
силами. Разоблачены ложные концепции, идеологии которых намеренно уводят
русский народ с пути Истины. Но автор и помогавшие ему в работе аналитики
оставляют за собой право на свой взгляд на развитие событий осени 1999
года. Близость к действительности максимально сохранена.
Цель выпуска данного издания, которое вскоре выйдет в печатном виде -
некоммерческая, посему авторы не возражают о его публикации до выхода в
свет в электронных и печатных СМИ. (Сост.)
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава первая 2
Глава вторая 8
Глава третья 14
Глава четвертая 22
Глава пятая 28
Глава шестая 34
Глава седьмая 39
Глава восьмая 45
Глава первая
1
Этот митинг нисколько не походил на те, предыдущие, случавшиеся в
конце восьмидесятых - начале девяностых годов, возникавшие зачастую
стихийно и собиравшие по сто-двести тысяч человек, а то и до полумиллиона.
Тогда толпы людей наэлектризованные какой-либо идеей, порою абсолютно
глупой или ложной, напоминали взбаламученное хитрыми бесами море, грозящее
вырваться из своих берегов, смести все со своего пути - и хорошее, и
плохое. Народ безумствовал, но не безмолвствовал. Было позволено кричать,
орать, скандировать, а в некоторых провинциях России - и убивать. Не в
Москве, здесь отечественными, а в большей степени западными кукловодами все
держалось под контролем. Большая кровь в столице была еще не нужна
(исключение составил лишь октябрь 1993 года), она могла привести к хаосу и
всеобщей мясорубке. И не получилось бы столь тщательно продуманной операции
по историческому повороту курса, по уничтожению Советского Союза и всех его
институтов власти, по ликвидации и полной дискредитации на много десятков
лет ведущей партии. Тогда подменялись понятия, разворачивались, как
танковые орудия, традиционные векторы, издевательски осмеивались
авторитеты, втаптывались в грязь культурные ценности. Слово "патриотизм"
становилось наиболее ругательным. Ярлык красно-коричневый клеился направо и
налево. А сами понятия "лево" и "право" искусно менялись местами. Подобное
торжество "демократии" не снилось и американскому сенатору Маккарти, в
период его охоты "на ведьм". Российские политики угодливо повторяли
американский путь развития и мало кто из них, охваченных эйфорией
вседозволенности, напоминающие проказливых детей в опустевшем доме, отдавал
себе отчет в том, что любое деяние не остается в тайне, оно просвечивается
Историей, более того, его рано или поздно судят не только люди - потомки,
но Тот, кому дано право вершить самый последний Суд.
Все это прошло, подернулось ряской времени, почти кануло в Лету.
Кто-то вспоминал то время со стыдом, прятал глаза при воспоминаниях, или
лгал, изворачивался; кто-то продолжал находится в ослеплении, будто вновь
расставлял на доске
