Тарабанов Дмитрий - Прочь От Солнца
Тарабанов Дмитрий
ПРОЧЬ ОТ СОЛНЦА
рассказ
Ольге Гац (реальной), Дядюшке Харрису и Тётушке Феррис (сновидениям)
посвящается.
Зову я смерть; мне видеть невтерпёж
Достоинство, что просит подаянья,
Над простотой глумящуюся ложь,
Ничтожество в роскошном одеянье,
И совершенству ложный приговор,
И девственность, поруганную грубо,
И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи беззубой,
И прямоту, что глупостью слывёт,
И глупость в маске мудреца, пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе у порока.
Всё мерзостно, что вижу я вокруг...
Но как тебя покинуть, милый друг!
В. Шекспир.
Всё смела непроглядная тьма. И только вдали одиноко и безнадёжно мерцали
огни космопорта. Одни поднимались вверх, другие, спускаясь с небес, шли на
посадку. Я медленно продвигался вперёд, тревожно сжимая руку Ольги. Её
пальцы были холодны, как космическая пустота; рука дрожала. Трава еле
слышно шелестела под ногами. Изгородь осталась позади в нескольких
десятках метров. Пост ещё не скоро, может быть, удастся проскользнуть,
ведь некоторым это удавалось.
Ольгу приходилось тянуть за руку, она упиралась и дрожала. Она ещё была в
Законе и не хотела потерять эту привилегию, если не сказать, последний
шанс на существование. Я тоже был в Законе. Но жить так, как жили мы, было
невыносимо. Главное - добраться до космопорта, а там уже колонии, воля.
Сук хрустнул под ногой, подобно взрыву. Ольга ахнула и остановилась
совсем. Я услышал голоса впереди, - это зашевелились часовые на посту. Я
схватил Ольгу за руку и повалил наземь, в густую поросль травы. Тотчас
вспыхнули прожекторы. Лучи прорезали ночную тьму и зарывались в траву.
Сердце выпрыгивало из груди. Я задержал дыхание. Только бы не заметили.
Только бы...
Взвыла сирена. Заметили! Бежать! Я вскочил и ринулся к изгороди, всё ещё
продолжая сжимать руку Ольги. Она бежала позади, еле за мной поспевая. Я
старался не оглядываться. Может быть, компьютеры не успели опознать моего
лица в те короткие мгновения, когда я был совсем беззащитен.
- Шендс Дориен Лосс, остановитесь, или мы будем вынуждены применить
оружие, - голос звучал отовсюду, увеличенный в десятки раз мегафоном.
Опознали. Теперь я объявлен вне Закона. Сейчас главным было добраться до
изгороди, там ещё будет выбор. Но Закону сдаваться нельзя, если ты вне
его, тебя ждёт один конец.
- Последний раз повторяем: остановитесь! - казалось, голос за спиной стал
ещё громче и зловещей. Больше поблажек не будет. Пора!
Я повернулся, но не замедлил шага; небрежно развернув Ольгу, я подставил к
её виску пистолет. Чёрная вуаль, закрывающая лицо Ольги, металась на
ветру. Уловка сработала. Пока ещё есть время для побега. Они не могут
определить, кто она - лант или субель, поэтому стрелять они не будут. До
поры, до времени. Изгородь была уже совсем близко.
- Покажите лицо заложника, иначе мы убьём вас обоих, - это было
действительно последнее предупреждение.
Рука Ольги нервно затряслась в моей руке; попыталась вырваться. Я, не
колеблясь, сдёрнул с её лица вуаль, уже стоя у стены ограды и топчась на
одном месте. Где же люк?
Сколько секунд у нас будет в запасе, пока компьютер с такого расстояния
опознает мою спутницу? Десять? Пять? Одна?
- Ольга Гац - субель, - эти слова прозвучали, как приговор.
Теперь и она вне Закона.
Щёлкнули замки, и из земли поднялись дзоты. Потом загремели выстрелы. Но
этот грохот мы слышали уже за толстой стеной земли. Пули просвистели над
нами сплошной стаей. Я протянул руку, чтобы
