Фазылов Абдухаким - Мираж
Абдухаким Фазылов
Мираж
Песчаная буря поднялась над пустыней внезапно. Сперва резким толчком подул
встречный порывистый ветер, а через минуту лежащие далеко внизу застывшие
волны барханов потеряли четкие очертания гребней и скоро совсем исчезли
под серой тучей песка, поднимающегося все выше и выше.
Фархад поспешно надел наушники.
- ... держись, - звучал уже в них голос инструктора. - Попробуй набрать
еще немного высоты. Мы будем рядом.
Фархад оглянулся по сторонам, но самолета не увидел. "Теперь надо
надеяться только на себя", - прошептал он, работая педалями и рычагами
управления.
Маневры набора высоты получались плохо. Весь планер трясло от порывов
ветра. Он едва смог подняться еще на сто метров. Каждый новый десяток
метров давался лишь после огромных винтообразных кругов диаметром чуть ли
не в километр.
- Ты не перепутал день, на который предсказывали летную погоду? -
прорвался в наушники раздраженный голос.
- Этот день я не мог спутать ни с каким другим, - с обидой ответил Фархад
в эфир.
Внизу уже бушевала песчаная буря. Кипящая поверхность серого пылевого
облака, клубясь, неотвратимо приближалась к планеру.
- Фархад, будем возвращаться. Кажется, этот концерт не скоро кончится.
Курс на юго-запад, по ветру. Держись, скорость ветра черт знает как
меняется...
Самолет поднял его планер из Ургенчского аэропорта в пять часов утра.
Этого часа Фархад ждал два года. Он так долго и тщательно продумывал этот
план - пересечь на планере огромную песчаную пустыню, лежащую в междуречье
Сырдарьи и Амударьи, - что сейчас и не помнил, где и как он зародился у
него.
Через пятнадцать минут после старта они пересекли Амударью. Здесь, на
высоте около двух тысяч метров, планер был отцеплен от самолета. Медленно
кружась, Фархад "прощупал" воздушные потоки на различных высотах.
Наконец, сделав последний круг над развалинами средневековой крепости
Гульдурсун, раскинувшимися на самом краю пустыни, Фархад взял курс на
северо-восток. Скоро под крылом показалась затопленная песками долина
древних крепостей. Не верилось, что здесь когда-то жили люди, в каналах
текла вода. Сейчас всюду был разлит песок; среди застывших волн барханов,
то густыми скоплениями, то одинокими островками, лежали бесчисленные
развалины замков, укрепленных усадеб, целых больших городов. Среди них
величественно выделялись массивы останков крепостей двухтысячелетней
давности. В ожидании полета Фархад часто бродил по таким развалинам,
осматривал свежие раскопы, слушал рассказы археологов. От них он узнал,
что длинные пологие валы, встречающиеся в пустыне, это все, что осталось
от некогда высившихся здесь мощных крепостных стен, а оплывшие
бесформенные холмы когда-то поднимались к небу высокими башнями.
Поразительное впечатление производила, например, видимая сейчас справа
крепость Кум-Баскан. Огромное сооружение, с могучими башнями и двойным
прямоугольником высоких глинобитных стен, было почти захлестнуто
переметнувшимися через него гигантскими волнами барханов, гребни которых
за столетия медленно перекатывались над крепостью. Слева по курсу, на
самом краю моря мертвых песков, высились мрачные руины знаменитых
крепостей Джанбас и Кургашин. Далеко на северо-западе, у голых скал,
Султануиздагских гор, в утренней дымке рисовалась увенчанная причудливыми
полуразрушенными узорами скалистая вершина крепости Аяз...
После полутора часов лета долина крепостей осталась позади. Теперь во всех
направлениях, насколько достигал взор, была однообразная
