Фирсов Михаил - Благодать
Михаил Фирсов
Благодать
... Тем утром я проснулся, лежа лицом в книге, и первое, что увидел мой
замутненный взгляд, была строчка: "И живые позавидуют мертвым..." Сначала я
подумал, что какой-то шутник подсунул мне агитку времен антиалкогольной
компании, но, вчитавшись, понял - сия книга есть Библия, и мысли в ней
проскакивают весьма мудрые и вполне актуальные. Таким образом, пробудив в
себе искуственным путем религиозное самосознание, я начал выбирать себе
конфессию, к которой следовало бы примкнуть. Через день, вспомнив, наконец,
что был крещен в Православие, я начал искать крестик, и еще через день во
всеоружии направился в храм, дабы вкусить благодати.
Бородатый поп с шустрыми глазенками глянул на мою физиономию и
подозрительно спросил, давно ли я не причащался. Я не стал врать смиренному
рабу божьему и честно ответствовал, что давно. Уточнять сроки, и то, что он
подразумевает под причастием, я не стал. Ему виднее, поп все-таки. Пройдя
краткий инструктаж, я отправился с пастырем за алтарь, где достойный слуга
божий добыл бутылку 0,7 , бережно её откупорил, и, глядя в мои глаза,
пылающие фанатичным огнем, с пониманием отложил золотую ложку, достав пару
граненых стаканов. Кагор кончился мгновенно, ибо отец Григорий,
причастившись со мной на брудершафт, принял самое активное участие в
священном таинстве, после чего предложил пройти для исповеди к нему в
келью. В келье было сильно накурено, пахло ладаном, перегаром и лампадным
маслом. По стенам были развешаны иконы вперемешку с бутылочными этикетками,
на экране абсолютно неуместного компьютера светился CuteFTP, со страшной
скоростью выкачивающий откудато из глубин Интернета картинки в формате
JPEG. Узрев мою заинтересованность чудом технической мысли, батюшка
похлопал по железному боку шайтан-машины: "128 Kbit с божьей помощью и
благословением Патриарха", после чего вытащил из-под стола пол-ящика кагора
и газетный сверток, густо пахнущий селедкой. "Люблю с молокой", уточнил
святой отец. Исповедь началась. В процессе опустошения ящика мы с батюшкой
становились все откровеннее, я рассказывал ему о моих пригрешениях, он
хохотал и, в свою очередь, рассказывал истории из семинарской жизни. По
окончании напитка я, было, перепугался, что таинство окончено, но смиренный
пастырь, со словами: "Это ж духовное, его бочку можно выпить и не
закосеть", вынул из-под рясы увесистый кошель, отсчитал мне сотню и
благословил на крестовый поход к ларьку, наказав обрести два литра водки и
сигарет. Обретя положенное, и вернувшись в келью, я обнаружил там, кроме
попа Гриши, двух весьма смазливых монашек, еще один ящик кагора, уже
полный, и магнитофон, грохотавший песнями мотологического ансамбля
"Тайм-Аут". Гриша сидел за компьютером, облапив задницы своих сестер во
Христе, и демонстрировал им порнографический ролик, записаный с
дерьмовейшим качеством.
- Знакомьтесь, сестры, раб божий Михаил.
Раб божий Михаил поставил бутылки на стол и глупо улыбнулся.
- Сестра Мария.
- Сестра Екатерина.
Гриша замотал бородой и пробасил:
- Э, не, не по христиански... Давайте на брудершафт.
Выпили и на брудершафт, потом уже просто так выпили, и еще выпили, и
еще... Раскрасневшиеся сестры хлебали "духовное", мы с батюшкой - водочку,
смеялись, сестра Мария дергала Гришу за бороду, Гриша тискал грудь
Екатерины, я рассеяно поглаживал чью-то ногу, очень надеясь, что нога сия
женская. После шестой сестры удалились, а я, уподобившись барану, уставился
на смиренного инока.
- А чё, не
