Чернобровкин Александр - Волхв
Александр Чернобровкин
ВОЛХВ
Пещера была вырыта в склоне пологого холма, поросшего соснами, высокими и
стройными, и смотрела входом, завешенным медвежьей шкурой, на ручей,
широкий, в пару саженей, в котором зеленоватая вода текла так медленно, что
казалась стоячей. Неподалеку от пещеры горел костер, еле заметное в
солнечных лучах пламя облизывало крутые бока чугунка, на дне которого
булькало густое фиолетовое варево. Около костра прогуливался крупный ворон,
прихрамывающий на левую лапу, часто останавливался и наклонял и выворачивал
голову, будто прислушивался к идущим из земли звукам, потом встряхивался и
ковылял дальше. С ближней к входу в пещеру сосны серо-оранжевой лентой
соскользнула на землю белка, села на задние лапки и требовательно зацокала,
настороженно косясь на ворона. Тот дважды поклонился, словно приветствовал
зверька, и неспешно направился к нему.
Из пещеры вышел высокий, худой и жилистый старик с длинными седыми
волосами, спадающими на плечи и спину из-под островерхой волчьей шапки, и
бородои, раздвоенной внизу, одетый в серую холщовую рубаху, почти сплошь
покрытую латками, и черные холщовые штаны. Присев на корточки, он угостил
белку орехами, а ворона - салом. Бледно-голубые глаза его смотрели на
зверька и птицу и, казалось, не видели их, потому что переполнены были
грустью и тревожным ожиданием.
Вдалеке, ниже по течению ручья, застрекотала сорока. Старик вздрогнул,
прислушался. Стрекотание повторилось, теперь уже ближе к пещере: кто-то шел
сюда. На губах старика появилась слабая улыбка, он чуть слышно произнес:
"Ищите себе другого хозяина..." и погладил указательным пальцем белку,
которая сразу же убежала с недогрызанным орехом в зубах на сосну, а затем
ворона, который дважды поклонился, точно благодарил за угощение и ласку,
встряхнулся и поковылял к костру. Старик переоделся в пещере в белую
рубаху, новую и чистую, сходил к ручью, где, собрав в пучок, спрятал под
шапку длинные седые волосы и тщательно вымыл руки, лицо и шею, жилистую и
морщинистую, покрытую густым белесым пушком. Подойдя к костру, он сел на
лежащее там бревно, наполовину вдавившееся в землю, снял с огня чугунок и
аккуратно перелил фиолетовое густое варево в приготовленный загодя
туесочек. Плотно закрыв крышку, поставил туесочек на край бревна и
погладил, как живого, прося не подвести.
Сорока стрекотала все ближе и ближе, и вот из-за деревьев вышел к ручью
отряд из четырех человек и направился вверх по течению. Первым шел худой
низкорослый монах с рыжей козлиной бородой и торчащими изпод черной
скуфейки длинными патлами, одетый в черную рясу, подпоясанную бечевой. За
ним шагали три стрельца: пожилой дородный мужчина в зеленой шапке и
кафтане, подпоясанном серебряным ремнем, на котором слева висела сабля, а
справа - кинжал; юноша лет двадцати, одетый в малиновую шапку и серый
кафтан и вооруженный саблей и коротким копьем; и замыкал шествие кривоногий
мужчина средних лет со скуластым плоским лицом, на котором росли жиденькие
черные усики, а вместо бороды торчало несколько длинных волосин, одетый в
испятнанный ржавчиной шишак и длинный, не по росту, армяк и вооруженный
луком со стрелами и саблей. Заметив старика, маленький отряд ускорил шаг и
сбился поплотнее.
К костру они подошли цепью и остановились полукругом, переводя дыхание.
На старика они глядели молча, с любопытством и злым торжеством: попался! А
тот вроде бы и не замечал их, подталкивал прутиком в огонь выпавшие
головешки. Усмехнувшись чему-то сво
