Черных Иван - Шквальный Ветер
Иван Черных
ШКВАЛЬНЫЙ ВЕТЕР
Роман
Часть первая
Золото "Тунгуски"
1
С утра небо стало затягивать низкими косматыми облаками -
предвестниками холодного фронта, а когда Валентин Иванкин посадил вертолет
на золотом прииске "Тунгуска", или как окрестили его работавшие здесь
раньше заключенные "Рыжевье", в воздухе запорхали белые снежинки. Погода
портилась основательно и надолго, это Иванкин усвоил, еще, когда служил
здесь военным летчиком. "Придется прервать полет, - с удовлетворением
подумал он. - Укачу в Златоустовск, отосплюсь, в ресторане настоящие
амурские пельмени поем".
К вертолету подъехала грузовая машина - за грузом, который привез
Иванкин, а за ней "Тойота" с начальником прииска носатым и губастым
Симоняном и начальником охраны - гренадерского роста и с гренадерской
выправкой - Кувалдиным.
- Бистро разгружайтесь и бистро везите со склада наш груз, - приказал
Симонян рабочим.
- Не спеши, президент (по документам Симонян значился, как президент
акционерного общества - прииск стал акционерным, - но большинство
старателей продолжали называть его по-старому, как было при государственном
прииске - председателем), погода "добро" не дает, - возразил Иванкин,
подавая начальникам руку.
- У природы нет плохой погоды, - засмеялся начальник охраны, сжимая
руку летчика, как тисками, своей громадной ручищей. - А за полет в облаках
мы тебе заплатим как в былые советские времена - по высшей ставке.
"Не зря и фамилия у него Кувалдин, - подумал Иванкин, - не руки, а
настоящие кувалды". Ответил тоже с юмором:
- По высшей ставке - это хорошо. Только ведь на том свете на наши
деньги ничего не купишь.
- Хитер, летун, - подмигнул Симоняну Кувалдин. - Что, президент,
может, долларами заплатим?
- А доллары у Бога и вовсе не в почете: самая продажная и расхожая
валюта. Лучше мы гонорар на земле пропьем.
К вертолету подъехала ещё одна "Тойота". Из неё вылез низкорослый,
широкоплечий старший охранник Швендик, по прозвищу Чукча, за кривые ноги и
узкие глаза. Небрежно козырнул Иванкину и обратился к Симоняну:
- Из женской колонии позвонили. У них прокурор из Москвы находится,
некто Перекосов. Узнал, что от нас вертолет в Комсомольск-на-Амуре идет,
просит подбросить.
Симонян недовольно нахмурился.
- Не положено.
- Из Генпрокуратуры, - пояснил Чукча. - Негоже с таким высоким
начальником конфликтовать.
- А летун что скажет? - с прежней насмешливой улыбочкой обратился
начальник охраны к Иванкину.
Да, последнее слово было за летчиком: здесь он хозяин машины и волен
взять или отказать. И другому он, несомненно, отказал бы: от женской
исправительно-трудовой колонии ехать сюда часа полтора и лишний человек на
борту, да ещё московский, - лишние хлопоты. Тем более что Иванкин принял
решение вообще не лететь сегодня. Но Перекосов... Интересно взглянуть на
него. Такую роковую роль сыграл он в жизни Иванкина, столько раз их дорожки
пересекались, а вот увидеться до сих пор не довелось...
- Швендик прав: негоже с большим начальством конфликтовать, - поставил
точку в разговоре о Перекосове Иванкин.
Вертолет разгрузили, а в его чрево положили всего два небольших
мешочка. Но по тому, с каким трудом нес их Чукча, Иванкин догадался -
золото. Да и потому, что груз будут сопровождать двое охранников - Швендик
и Кукушкин - ценность его не вызывала сомнения.
Начальник прииска отвел Швендика в сторону и стал давать последние
указания. Кувалдин подошел к Иванкину.
- Место посадки Чукча уточнит в полете. Там получишь и за сло
