Библиотека в кармане -русские авторы

         

Чехов Антон Павлович - Дуэль


Антон Павлович Чехов
Дуэль
I
Было восемь часов утра - время, когда офицеры, чиновники и приезжие
обыкновенно после жаркой, душной ночи купались в море и потом шли в павильон
пить кофе или чай. Иван Андреич Лаевский, молодой человек лег двадцати
восьми, худощавый блондин, в фуражке министерства финансов и в туфлях, придя
купаться, застал на берегу много знакомых и между ними своего приятеля,
военного доктора Самойленко.
С большой стриженой головой, без шеи, красный, носастый, с мохнатыми
черными бровями и с седыми бакенами, толстый, обрюзглый, да еще вдобавок с
хриплым армейским басом, этот Самойленко на всякого вновь приезжавшего
производил неприятное впечатление бурбона и хрипуна, но проходило два-три
дня после первого знакомств, и лицо его начинало казаться необыкновенна
добрым, милым и даже красивым. Несмотря на свою неуклюжесть и грубоватый
тон. эго был человек смирный, безгранично добрый, благодушный и
обязательный. Со всеми в городе он был на "ты", всем давал деньги взаймы,
всех лечил, сватал, мирил, устраивал пикники, на которых жарил шашлык и
варил очень вкусную уху из кефалей; всегда он за кого-нибудь хлопотал и
просил и всегда чему-нибудь радовался. По общему мнению, он был безгрешен, и
водились за ним только две слабости: во-первых, он стыдился своей доброты и
старался маскировать ее суровым взглядом и напускною грубостью, и,
во-вторых, он любил, чтобы фельдшера и солдаты называли его вашим
превосходительством, хотя был только статским советником.
- Ответь мне, Александр Давидыч, на один вопрос, - начал Лаевский,
когда оба они, он и Самойленко, вошли в воду по самые плечи. - Положим, ты
полюбил женщину и сошелся с ней; прожил ты с нею, положим, больше двух лет и
потом, как это случается, разлюбил и стал чувствовать, что она для тебя
чужая. Как бы ты поступил в таком случае?
- Очень просто. Иди, матушка, на все четыре стороны - и разговор весь.
- Легко сказать! Но если ей деваться некуда? Женщина она одинокая,
безродная, денег ни гроша, работать не умеет...
- Что ж? Единовременно пятьсот в зубы или двадцать пять помесячно - и
никаких. Очень просто.
- Допустим, что у тебя есть и пятьсот и двадцать пять помесячно, но
женщина, о которой я говорю, интеллигентна и горда. Неужели ты решился бы
предложить ей деньги? И в какой форме?
Самойленко хотел что-то ответить, но в это время большая волна накрыла
их обоих, потом ударилась берег и с шумом покатилась назад по мелким камням.
Приятели вышли на берег и стали одеваться.
- Конечно, мудрено жить с женщиной, если не любишь, - сказал
Самойленко, вытрясая из сапога песок. - Но надо. Ваня, рассуждать по
человечности. Доводись до меня, то я бы к виду ей не показал, что разлюбил,
а жил бы с ней до самой смерти.
Ему вдруг стало стыдно своих слов; он спохватился и сказал:
- А но мне, хоть бы и вовсе баб не было. Ну их к лешему!
Приятели оделись и пошли в павильон. Тут Самойлеико был своим
человеком, и для него имелась даже особая посуда. Каждое утро ему подавали
на подносе чашку кофе, высокий граненый стакан с водою и со льдом и рюмку
коньяку; он сначала выпивал коньяк, потом горячий кофе, потом воду со льдом,
и это, должно быть, было очень вкусно, потому что после питья глаза у него
становились маслеными, он обеими руками разглаживал бакены и говорил, глядя
на море:
- Удивительно великолепный вид!
После долгой ночи, потраченной на невеселые, бесполезные мысли, которые
метали спать и, казалось, усиливали духоту и мрак ночи, Лаевский чувств





Содержание раздела