Чехов Антон Павлович - Крыжовник
А.П.ЧЕХОВ
КРЫЖОВНИК
Еще с раннего утра все небо обложили дождевые тучи; было тихо, не
жарко и скучно, как бывает в серые пасмурные дни, когда над полем давно
уже нависли тучи, ждешь дождя, а его нет. Ветеринарный врач Иван Иваныч и
учитель гимназии Буркин уже утомились идти, и поле представлялось им
бесконечным. Далеко впереди еле были видны ветряные мельницы села
Мироносицкого, справа тянулся и потом исчезал далеко за селом ряд холмов,
и оба они знали, что это берег реки, там луга, зеленые ивы, усадьбы, и
если стать на один из холмов, то оттуда видно такое же громадное поле,
телеграф и поезд, который издали похож на ползущую гусеницу, а в ясную
погоду оттуда бывает виден даже город. Теперь, в тихую погоду, когда вся
природа казалась кроткой и задумчивой, Иван Иваныч и Буркин были
проникнуты любовью к этому полю, и оба думали о том, как велика, как
прекрасна эта страна.
- В прошлый раз, когда мы были в сарае у старосты Прокофия, - сказал
Буркин, - вы собирались рассказать какую-то историю.
- Да, я хотел тогда рассказать про своего брата.
Иван Иваныч протяжно вздохнул и закурил трубочку, чтобы начать
рассказывать, но как раз в это время пошел дождь. И минут через пять лил
уже сильный дождь, обложной, и трудно было предвидеть, когда он кончится.
Иван Иваныч и Буркин остановились в раздумье; собаки, уже мокрые, стояли,
поджав хвосты, и смотрели на них с умилением.
- Нам нужно укрыться куда-нибудь, - сказал Буркин.
- Пойдемте к Алехину. Тут близко.
- Пойдемте.
Они свернули в сторону и шли все по скошенному полю, то прямо, то
забирая направо, пока не вышли на дорогу. Скоро показались тополи, сад,
потом красные крыши амбаров; заблестела река, и открылся вид на широкий
плес с мельницей и белою купальней. Это было Софьино, где жил Алехин.
Мельница работала, заглушая шум дождя; плотина дрожала. Тут около
телег стояли мокрые лошади, понурив головы, и ходили люди, накрывшись
мешками. Было сыро, грязно, неуютно, и вид у плеса был холодный, злой.
Иван иваныч и Буркин испытывали уже чувство мокроты, нечистоты, неудобства
во всем теле, ноги отяжелели от грязи, и когда, пройдя плотину, они
поднимались к господским амбарам, то молчали, точно сердились друг на
друга.
В одном из амбаров шумела веялка; дверь была открыта и из нее валила
пыль. На пороге стоял сам Алехин, мужчина лет сорока, высокий, полный, с
длинными волосами, похожий больше на профессора или художника, чем на
помещика. На нем была белая, давно не мытая рубаха с веревочным пояском,
вместо брюк кальсоны, и на сапогах тоже налипли грязь и солома. Нос и
глаза были черны от пыли. Он узнал Ивана Иваныча и Буркина и, по-видимому,
очень обрадовался.
- Пожалуйте, господа, в дом, - сказал он, улыбаясь. - Я сейчас, сию
минуту.
Дом был большой, двухэтажный. Алехин жил внизу, в двух комнатах со
сводами и с маленькими окнами, где когда-то жили приказчики; тут была
обстановка простая, и пахло ржаным хлебом, дешевою водкой и сбруей.
Наверху же, в парадных комнатах, он бывал редко, только когда приезжали
гости. Ивана Иваныча и Буркина встретила в доме горничная, молодая
женщина, такая красивая, что они оба разом остановились и поглядели друг
на друга.
- Вы не можете себе представить, как я рад видеть вас, господа, -
говорил Алехин, входя за ними в переднюю. - Вот не ожидал! Пелагея, -
обратился он к горничной, - дайте гостям переодеться во что-нибудь. Да
кстати и я переоденусь. Только надо сначала пойти помыться, а то я,
кажется, с весны не мылся. Н
