Библиотека в кармане -русские авторы

         

Чуев Феликс Иванович - Ильюшин


Чуев Феликс Иванович
Ильюшин
{1} Так обозначены ссылки на примечания. Примечания в конце текста
книги.
Аннотация издательства: Книга известного поэта и публициста Феликса
Чуева посвящена великому отечественному авиаконструктору Сергею
Владимировичу Ильюшину, творцу всемирно признанных самолетов - от Ил-2,
Ил-4 до великолепного Ил-62. Трижды Герой Социалистического Труда, он
вписал одну из самых ярких страниц в самолетостроение XX века. Поэты более
обостренно воспринимают мир и все, что происходит в нем. Ряд положений
автора трудно разделить, но пусть Время и Читатель вынесут свое суждение.
... Деревушка северная, вологодская, а кажется, стоит она посредине
России, потому как вознесена холмом над зеленью равнины. Я и забыл
посчитать, сколько дворов в ней осталось. Хотелось увидеть главное: если не
дом, что, как водится на Руси, не сохранился, то хотя бы земной
прямоугольник, где родился и подрос человек, проживший с большой пользой
для Отечества.
Ах, подумаешь, Отечество! Нынче размордилась порода, которой наплевать
на это понятие. И бездарям, и кое-каким талантам стало все равно, где жить,
кому служить. Бездарям лишь бы деньги, талантам - выразить себя, не
печалясь об Отечестве или не думая о нем.
Он думал. Так воспитал себя. В такое время жил. Да и вообще-то истинно
русский человек не может не думать о благе не только своем, но и Отечества,
которое - вот эти деревянные избы, поленницы, озеро, лес, поле...
* * *
...Он стоял на поле у кромки взлетно-посадочной полосы, и сверху
казался неподвижной точкой посреди снежной России. Он провожал самолеты.
Новенькие, серийные. Его самолеты. Они приближались к нему из глубины
стоянок, вырастая на ходу, замирали перед взлетом и, взревев, проносились
мимо, обдавая полосами снежно-ледяного ветра. Ветер то хлестал, то, как
нож, плашмя, обжигая, кратко прикасался к щеке. Человек отворачивал лицо,
заслоняясь медвежьим воротником летной куртки, и сквозь хлестанье струй
смотрел на отрывающиеся от белой полосы машины. Они уходили на фронт. В
этот день он провожал каждый самолет - так вышло, так захотелось ему
сегодня проводить в небо хоть несколько десятков из многих тысяч его машин,
сделанных в годы войны.
Он не говорил им "прощай", не желал доброго пути, да и никто бы не
услышал его голос, тихий, негромкий, какой бывает у тех людей, кого и без
крика уважают. Не каждый пилот хоть раз видел этого человека, хотя заочно
его знал весь мир. Дорого дал бы Гитлер за его голову, создавшую русским
невероятный самолет, который неустрашимые арийцы прозвали "Черной смертью".
Они попытаются повторить русский штурмовик на своих заводах, но это
окажется делом не только непростым, но и невозможным. Даже наши валенки им
не удастся скопировать, не то что самолет. Все на поверхности, казалось бы.
Очень хотели.
А конструктор смотрел в белое, как снег, небо, что поглощало самолеты,
носящие его русское имя. Сколько раз каждой из этих машин доведется
подняться над землей? Один, двадцать, двести раз? Может, и больше, но не
столь много окажется счастливчиков, и все-таки самолет получился
счастливым. Да и не только этот. Люди летают и будут летать на крылатых
гигантах, обозначенных первыми буквами его фамилии.
Посреди заснеженной, воюющей Родины он провожал боевые машины. Один из
многих русских людей, небезразличных истории Отечества.
...В московской квартире Ильюшина, в его кабинете всегда была перед
глазами большая фотография - панорама родной деревни. Жалкие домишки,
одино





Содержание раздела