Шергин Борис - Корабельные Вожи
Борис Викторович Шергин
Корабельные вожи
В устье Северной Двины много островов и отмелей. Сила вешних вод
перемывает стреж-фарватер. Чтобы провести большое судно с моря к городу
Архангельску или от города до моря, нужны опытные лоцманы. В старину эти
водители судов назывались корабельными вожами.
Когда Архангельский посад назвался городом, в горожане были вписаны
корабельные вожи Никита Звягин и Гуляй Щеколдин. Звягин вел свой род от
новгородцев, Щеколдин - от Москвы. Курс "Двинского знания" оба проходили
вместе с юных лет. Всю жизнь делились опытом, дружбой украшали домашнее
житье-бытье. Гостились домами: приглашали друг друга к пирогам, к блинам, к
пиву.
Но вот пришло время, дошло дело - два старинных приятеля поссорились как
раз на пиру.
Вожевая братчина сварила пиво к городскому празднику шестого сентября.
Кроме братчиков в пир явились гости отовсюду. Обычно в таких пирах каждая
"река" или "город" знали свое место: высокий стол занимала Новгородская Двина,
середовый стол - Москва и Устюг, в низких столах сидели черные, или
чернопахотные, реки.
После званого питья у праздника в монастыре Звягин поспешил веселыми
ногами к вожевому пиву. Здесь усмотрел бесчинство. Братчина и гости сидели без
мест. Молодшие реки залезли в большой стол. Великая Двина безмятежно пировала
в низком месте.
- Прибавляйся к нам, Никита! - кричал Щеколдин из высокого стола.- Пинега,
подвинь анбар, новгородец сядет.
- Моя степень повыше,- отрезал Звягин. - Дак полезай на крышу, садись на
князево бревно! - озорно кричал Щеколдин.
Чернопахотные реки бесчинно загремели-засмеялись. Звягин осерчал:
- Ты сам-то по какому праву в высокий стол залез, московская щеколда?
- Я от царственного города щеколда, а вы мужичий род, крамольники
новгородские!
- Не величайся, таракан московский! - орал Звягин.- Твой дедушка был
карбасник, носник. От Устюга от Колмогор всякую наброду перевозил. По копейке
с плеши брал!
- А твой дедко барабанщик был? Люди зверя промышляют - Звягин в бочку
барабанит: "Пособите, кто чем может! По дворам ходил, снастей просил-не
подали"
Поругались корабельные вожи, разобиделись и рассоветились. Три года
сердились. Который которого издали увидит, в сторону свернет.
Звягин был мужик пожиточный. Щеколдин поскуднее:
ребят полна изба. Звягин первый прираздумался и разгоревался: "Из-за чего
наша вражда? За что я сердце на Щеколдина держу? Завидую ему? Нет, кораблей
приходит много, живу в достатке".
Задумал Звягин старого приятеля на прежнюю любовь склонить. Он так начал
поступать: за ним прибегут из вожевой артели или лично придет мореходец
иноземец или русский:
- Сведи судно к морю.
У Звягина теперь ответ один:
- Я что-то занемог. Щеколдина зовите. Щеколдин первый между нами,
корабельными вожами. Еще и так скажет:
- Нынче Двина лукавит, в устьях глубина обманная. Корабли у вас садкие.
Доверьтесь опыту Щеколдина.
Корабельщики идут к Щеколдину. Он заработку и достатку рад. Одного понять
не может: "За что меня судьба взыскала? Кто-нибудь в артели доброхотствует.
Надобно сходить порасспросить".
В урочный день Щеколдин приходит в артель платить вожевой оброк. Казначей
и говорит:
- Прибылей-то у тебя, Щеколдин, вдвое против многих. Недаром Звягин знание
твое перед всеми превозносит. Мы думали, у вас остуда, но, видно, старая
любовь не ржавеет.
У Щеколдина точно пелена с глаз спала:
"Конечно он, старый друг, ко мне людей посылал!" Щеколдин прибежал к
Никите Звягину, пал ему в ноги:
- Прости, Никита, без
