Шехтман Вениамин - Исполнение Желаний
Вениамин Шехтман
Исполнение желаний
(сюжет С. и Н.Бурнашевых)
Зловеще-прекрсное существо в трепещущем плаще, казалось готово было
разорвать сдерживающие его рамки старой гравюры. Баронет тоскливо вздохнул
и закрыл ветхий фолиант. Обняв тяжелую книгу, он смотрел в пространство, а
мысли его витали среди образов, вызванных тщательно выписанными готическими
буквами.
Как бы ему хотелось стать вампиром! Парить беззвездными ночами над
разрушенными замками, проноситься над сверкающей в лунном свете рекой и не
видеть в ней своего отражения, наводить ужас на крестьян, безжалостно и
жестоко карать храбрецов, отважившихся бросить ему вызов...
Последняя свеча в канделябре мигнула и погасла, приведя баронета в
чувство. Отложив книгу, юноша поднялся и пройдя по полутемной галерее,
вскарабкался на вершину донжона.
Не обращая внимания на поклонившихся стражников, он подошел к краю
смотровой площадки, положил руки на зубцы и с высоты башни вгляделся в
ночь. Возможно, где-то там, над лесом по ту сторону озера, сейчас летит
чудовище в образе нетопыря, высматривая позднего путника, который послужит
ему пищей.
Стражники, поняв, что молодому господину нет до них дела, сняли шлемы
и прислонив к стене глевии, продолжили оборвавшийся разговор.
- Вот, старуха и говорит: "Веришь, сынок, всю кровю у пасечника
высосал, так того и нашли - мертвячего и сухого, точно его соты. Он
пасечник-то не ахти был, одно прозванье только, что пасечник".
- Да, видать погибель наша пришла, коли так-то уж дело обертывается.
Только старуха-то твоя и налгет не оглянется. А ты и веришь, мозги
трухлявые.
Первый стражник был явно возмущен скептицизмом напарника. Повысив
голос и наставив на оппонента только что вынутый из носа грязноватый палец,
он горячился.
- Ну ты мне-то про мозги мои, да и про старуху-то не шнуруй! Я небось
побольше твоего-то понимаю! Ты вот послушай лучше, чем рожей крутить-то.
Сторож кладбищенский, ну, тот что пиво еще солит всегда, он мне как есть
говорил: "Вомпер в могилках обретается, как знаю говорю, а меня не трогает,
потому я каждовый день рот святой водой полощу, что звонарь продает, у
викария ворованную, да на порог ей плюю. Не может адовая тварь святой
плевок переступить." Ему что, тоже не веришь, харя песья?
Баронет, прислушивавшийся к восклицаниям рассказчика, не верил своим
ушам. Вампир, здесь, совсем рядом с замком. Пораженный, он сбежал по
лестнице и ворвавшись в конюшню, пинком разбудил спавшего в кормушке
мальчишку - грума.
- Седлай Пеликана! И без вопросов! - оборвал он собравшегося было
возмутиться парнишку.
В считанные минуты чалый мерин был оседлан, ворота отперты и баронет,
как был в легкой рубашке и тонких домашних башмаках скакал вниз с холма к
родовому кладбищу.
Слегка поостыв на холодном ночном ветру, юноша задумался. А что
собственно он будет делать? О вампирах он знал, как ему казалось все и
понимал, что единственный путь присоединиться к этому славному племени -
дать монстру укусить себя и остаться при этом в живых. Но как? Сломать
осиновый сук и с ним наперевес ринуться на уже укусившее чудовище? Баронет
вспомнил, как давеча проходил мимо зеркала, к его огромному сожалению пока
еще исправно демонстрировавшему его отражение. Субтильный, тонкие ручки,
более привычные листать книги, нежели управляться с оружием, цыплячья
шейка, неловкие движения. Нет, вступать в бой с кем либо, тем более с
чудовищем способным парализовать взглядом, стать невидимкой, превратиться в
струйку дыма, а потом
