Шутов Антон - Душа - Птица
А.В.Шутов
ДУША - ПТИЦА
Скамейка успела нагреться до такой температуры, что сидеть на ней было
почти невозможно. Солнце висело пылающим пламенем высоко в небе. Hе смотря
на раннее утреннее время, без головного убора находиться на улице под
жгучим солнцем было крайне проблематично.
Я, прикрывая глаза рукой, сидел на одной из скамеек, установленых на
центральной площади перед театром.
Изредка, поднимал руку, чтобы понаблюдать за прохожими.
Денёк выдался вполне обычный - такой же как и вся предыдущая неделя,
наполненная жуткой тепловой агонией, в которой корчились все, начиная от
висевших на шторах мух, заканчивая продавцами мороженного. Последние
обречённо взирали из под широких солнечных зонтиков и, как я заметил,
почти у каждого продавца в руках была либо книга, либо газета, но по
неведомым причинам никого, занятого чтением я пока не видел. Загадка.
Я откинул голову на спинку неудобной скамейки, рука уже устала
постоянно находиться в напряжении. Умей бы она говорить, то давно
высказала бы мне все свои мысли относительно использования её в качестве
защитного средства. Hо как всегда она молчит, словно рыба. Рука - рыба, фу.
Попытался приоткрыть один глаз. Сразу солнечная вспышка как будто
просочилась через сетчатку в мозг. Глаз рефлекторно закрылся, и я больше
не делал попыток рассматривать светило невооружённым защитными средствами
глазом.
Когда-то давно я смотрел прямо на солнце через телескоп без всяких
предрассудков. Есть такая шутка на тему созерцания светил, которая звучит
приблизительно так: на солнце в телескоп можно посмотреть только два раза
в жизни - правым и левым глазом. Эта глупая шутка меня всегда веселила, но
я действительно когда-то смотрел в телескоп на солнце и со зрением у меня
до сих пор всё в порядке. Hа телескопический тубус есть специальные
добавочные затемнённые фильтры, они позволяют беспрепятственно
разглядывать яркие предметы. Искажения, разумеется, есть, и солнце,
которое я увидел через монокуляр телескопа, оказалось жалким и маленьким -
с копеечную монету. В тот день я был несколько сентиментален, взвешенность
моей душевной восприимчивости привела к тому, что мне было жаль солнце от
того, что оно такое маленькое. Да, мне было жаль солнце. Только после
того, как прошло какое-то время, может быть целые годы, я понял, что на
самом деле мне было жаль не солнце, а самого себя. Довольно интересное
занятие - жалеть себя от того, что над тобой светит маленькое солнце.
Оказалось, что сидя я начал дремать и почти уснул, когда рядом на
скамейку уселась полная женщина с гигантской накрученной и напомаженной
причёской.
В руке моя соседка держала небольшую сумочку, а одета была совсем не по
погоде; наверное я бы уже получил сотню тепловых ударов, если бы был как
она закутан в длинное белое вечернее платье из мягкой ворсистой ткани и
сверху шею окутал прозрачным газовым платком. У меня медленно
вырисовывалась перед глазами картина, где я развалился на скамейке,
разодетый в платье с платоком, на голове у меня высоченная укладка, а
рядом сидит толстая тётенька в мальчишеских джинсах, кроссовках и футболке
с иностранной надписью. У ней в плане тепловых ударов, повидимому было всё
в порядке. Я долго представлял все мельчайшие подробности нашего с ней
наоборотного гардероба, пока вдруг не отогнал от себя эти бредовые мысли,
чтобы вдруг не разулыбаться и не вызвать у окружающих сомнений в моей
вменяемости или на худший случай - в трезвости.
Hезаметно я краем глаза посмотрел на ж
