Щупов Андрей - Бродяга
Андрей Щупов
Бродяга
"Дни-мальчишки,
Вы ушли, хорошие,
Мне оставили одни слова
И во сне я рыженькую лошадь
В губы мягкие расцеловал..."
Б. Корнилов
###Глава 1
Странный у него обитал квартирант. Ежеминутно плюющийся, тощий, злой, с
двумя выпуклыми макушками. Евгений Захарович втайне его побаивался и оттого ни
разу еще не скрестил с ним шпаги. Он понятия не имел, откуда берутся такие
соседи, но предполагал, что очень издалека. Возможно, именно ЭТО главным
образом и пугало. Гость издалека -- все равно, что чужестранец, а чужестранец
-- производное от "чужого". Нехитрая этимология, наводящая на нехитрые мысли.
Они жили вместе, но мечтали жить врозь. Вернее, Евгений Захарович мечтал
наверняка, -- о тайных желаниях жильца приходилось только догадываться. А,
догадавшись, пугаться...
Евгений Захарович терпеливо зашагал, приближаясь к булькающим звукам.
Что-то было не так, но сообразить -- что именно, не получалось...
Через какое-то время он взглянул на буксующие по паркету ноги и
по-настоящему растерялся. Он ничего не понимал; то ли перемещался под ним пол,
то ли дверь соседа, расположенная на расстоянии вытянутой руки, ускользала в
туманное злополучие вместе с окружающими ее обоями, вместе со всей комнатой.
Чудилось в этом движении ЖУТКОВАТОЕ, от чего стоило держаться подальше, словно
некто предупреждал его, намеренно удлинял путь. И все же после отчаянных усилий
ему удалось ухватиться за дверную ручку, рвануть ее на себя.
В лицо пахнуло клубами прокисшего пара, и, поневоле зажмурившись, Евгений
Захарович прикрыл рот ладонью. Жилец, обряженный в заношенную безразмерную
майку, стоял над ржавым тазом, ожесточенно вытряхивая в воду пачку стирального
порошка. Пачку эту он взял, конечно, с хозяйской полки, но, похоже, ничуть этим
не смущался. Напротив, вытряхнув последнюю мучнистую щепоть, яростно заполоскал
в воде. Вслух же нравоучительно похвалил:
-- Милое дело -- порошок! -- колючие его глазки глянули на Евгения
Захаровича с насмешливым одобрением. -- Быстро, чисто, -- душа радуется! Она
ведь, голуба, вроде носков. Пачкотливая, зараза!
Черная пузырящаяся пена мазнула квартиранта в нос, и он немедленно слизнул
ее невероятно длинным языком. Тут же сплюнул себе под ноги. Снова поелозив
руками, вытащил на свет отшоркиваемое, молча полюбовался. С некоторым
удивлением Евгений Захарович разглядел нечто блеклое, перелатанное, с
ветхонькой бахромой. Поймав его взгляд, квартирант клыкасто улыбнулся.
-- Твоя, думаешь, чище? Нет, голуба моя! Заблужденьице! Это только у
младенчиков -- розовое да шелковое. И то -- до первых разумных мыслишек. А у
нас -- только с мылом и порошком!..
-- Это вы потому так говорите, что у вас даже на лице шерсть. И еще лба
нет, -- Евгений Захарович подивился собственной мутной рассудительности.
-- Что мне ее, сбривать, что-ли? -- возмутился квартирант. -- Шерсть-то?
Мокрой рукой он нежно поерошил личико.
-- Не буду я ее сбривать -- милую мою... Нашел дурака!
-- Но ведь мешает!
-- А тебе твоя прическа мешает?
Подумав, Евгений Захарович чистосердечно пожал плечами. Он не знал, что
ответить, и не знал, как обыкновенно поступают в подобных случаях. Все-таки
мохнатые лица -- редкость, и не каждый день такие встретишь на улице. Возможно,
сбривать шерсть действительно не следовало.
-- Не знаю, -- Евгений Захарович повторно пожал плечами. Смущенно поправил
выбившуюся из-за пояса рубаху.
-- А не знаешь, тогда топай отсюда! Советчик хренов!.. -- Квартирант
раздраженно возобновил сти
