Библиотека в кармане -русские авторы

         

Ясиновская Ирина - Граница Миров


ИРИНА ЯСИНОВСКАЯ
ГРАНИЦА МИРОВ
Людям давно уже тесно на Земле...
Но – кто сказал, что БОГАМ менее тесно на небе?
Люди дерутся за «место под солнцем»... Боги дерутся за место в небесной иерархии! Но – как известно, боги издавна умеют заставлять сражаться за себя – ЛЮДЕЙ.

И пришедшие на «границу миров» вынуждены рисковать собой во имя дворцовых свар НЕБОЖИТЕЛЕЙ...
– ...Граница – всегда Граница, – произнес старик, степенно оглаживая свою роскошную бородищу. – И не важно, что одна разделяет страны, другая – Миры, а третья – Времена. Главное, что Пограничник всегда защищает Рубеж. И Пограничник всегда прав...
Тир тайх Луира, трактат «Sfallias»
Темный взгляд безумных глаз,
На бедре клинок-убийца,
Не вернуть последний шанс,
И назад не возвратиться.
Искры, блеск из-под копыт,
Верный спутник – Черный Ветер,
Распахнув крыла,летит
Вслед за мной по белу свету.
Нет того, кто б встать посмел
Поперек моей дороги.
Будь ты даже трижды смел,
Шансов помешать немного.
Мне открыты все пути,
Где не страх, там сталь поможет.
Не укрыться, не уйти,
От меча никто не сможет.
Проклят всеми и везде,
Мое имя позабыто,
Нет приюта мне нигде,
Двери для меня закрыты.
Кто такого пустит в дом?
Гость такой нигде не нужен!
Мрак на сердце черным льдом,
А в ладонях мертвый ужас.
И несет меня мой конь
По дороге в бесконечность.
Душу черный сжег огонь,
Стали дни длиною в вечность.
Ни друзей, ни близких нет
У меня на белом свете,
Лишь летит за мною вслед
Верный спутник – Черный Ветер...
Тэм
ПРОЛОГ
Бабка Стефания сидела на лавочке возле дома и, жмурясь, смотрела на солнце. Закат был бы великолепен, кабы не портила его грязно-серая дымка, затянувшая горизонт. Химкомплекс работал на всю мощность, отравляя воздух ядовитыми выбросами.

И все равно даже это не могло полностью скрыть красоту заката – багрово-золотого, невероятного, магического, притягивающего взор старческих слезящихся глаз, бывших некогда изумительного василькового цвета.
Бабка Стефания вздохнула и провела рукой по седым волосам, автоматически поправляя выбившуюся из строгой прически прядку. Пальцы болели, скрученные артритом, ныли много раз ломанные кости, предвещая скорую перемену погоды. И белел на старческой пергаментного цвета коже узкий и тонкий шрам, пересекающий лоб и левую скулу, разломивший идеальное полукружье седой брови на две уродливые половинки.
Рука закончила путь по волосам, скользнула по шраму на лице, некогда тонкие и красивые пальцы погладили его, коснулись другого, такого же тонкого шрама на шее, сбегавшего от уха к горлу и ниже, за ворот идеально белой рубашки с кружевным отложным воротником. А потом рука мягко и красиво опустилась на высеребренное навершие трости, покрытое странными узорами.

Ниже навершия на полторы ладони трость выгибалась причудливым эфесом с витой гардой и клеймом по центру – свернувшаяся спиралью змея, готовая к атаке и напружинившая тело. А ниже гарды начиналась самая обыкновенная трость, черная, с истертым серебристым узором, разобрать который уже было невозможно.
Закат закончился. Золото и багрянец сползли с небесного купола, без боя уступая его надвигающейся ночи. На задергивающейся портьере темного неба загорелись первые звезды.

Бабка Стефания смотрела на них, как до этого смотрела на закат, и продолжала о чем-то думать.
– Что-то ты сегодня засиделась, Стефа, – прокаркал рядом старческий голос, и на лавочку опустилась еще одна бабулька. – Эх, Стефа, Стефа... Старые мы уже стали. Старые. Иногда кажется, что и молодыми-то не быв





Содержание раздела