Ячейкин Юрий - Мемуары Пророка Самуила
Юрий Ячейкин
Мемуары пророка Самуила
Тяжелая у меня работа, неприятная и унизительная. Мою я полы в кельях
верховного жреца храма божьего Илии да злых сынов его - преподобных Офни
да Финеэса, выношу помои да исполняю разную черную работу. А в свободное
время торчу аз недостойный на страже возле ковчега заповедного. Это
обычный такой непоказной ларец, но вместительный и тяжелый, и стоит он
посреди храма. Возле него богомольцы лбами своими выбили в гранитной плите
хотя и узенькую, но глубокую впадину. Ночью я отдыхаю на искусственном
каменном ложе, ибо плоть мою весьма иссушил убогий и постный паек мой.
В ковчеге (это все знают) находится ныне сам Всевышний со всем сонмом
бестелесных херувимов своих.
Даже представить себе жутко и тяжко, какие ужасные мытарства познал
господь наш, если он вынужден был оставить роскошное владение свое на
седьмом небе и переселиться в убогий сей ковчег. Да оно и не удивительно:
как богоизбранный народ Израиля со всех сторон окружают богопротивные и
нечестивые хананеи, хеттеи, аморреи, ферезеи, эвеи, иевсуэи, гергесеи,
моавитяне, аммонитяне, мадианитяне да филистимляне, так и Всевышнего
нашего окружили на небе их нечестивые боги Ваал, Астарта и Молох вместе с
уродливыми идолами, охочими до разбоя и кривды. Выперли они Всевышнего с
теплого и ясного неба и силой своей заставили его поселиться в этом
холодном и темном ковчеге.
Я знаю это, но молчу аки рыба, чтобы из-за разговоров не погрязнуть в
болоте крамолы и ереси, ибо насадят тогда плоть мою на длинный и острый
кол.
Верховный жрец храма божьего Илий и преподобные сыновья его Офни да
Финеэс называют Всевышнего между собой просто - Сундук, а для меня не ищут
в словесном фонде своем иных слов, кроме как "идиот" и "кретин" или же
"остолоп".
Я гляжу на них и размышляю. Нудный и упрямый этот беззубый и худосочный
старец Илий с его паршивой привычкой всем завидовать. Увидит, как я потом
обливаюсь, моя пол келий его, уставится в меня выцветшими, словно рубашка
моя, глазами и печально вздыхает, как будто я обливаюсь потом не за мытьем
полов, а на трапезе:
- Где бы мне найти такую работу?
Или же несу я помои - и снова слышу за спиной его осточертевший голос,
нудный и завистливый, будто не помои я несу, а чистое золото:
- Где бы мне найти такую работу?
Когда же я, подобно утомленному каменотесу, высекаю искры из твердого,
будто камень, хлеба и, закрыв перстами нос, глотаю кусочки ржавой и
вонючей селедки, он и тут завистливо шамкает беззубыми челюстями:
- Где бы мне найти такую работу?
О господи! И когда я увижу, как он держит свечку на пупе своем?
А сыны его преподобные Офни да Финеэс? Таких лиходеев, как они, не
найти не только в граде нашем Силоме, а и по всей земле. Даже на внешний
вид - это дикари с нахальными рожами. Паломников они грабят даже на
паперти и не стыдятся трясти карманы нищих, отбирая доброхотные подаяния.
И никто не может спасти верующих от буйных сынов Илиевых, что рыщут, аки
волки на пути овечек божьих.
Сыны Илии, хоть они и попы, знать не желают никакого Сундука и слышать
не хотят про святые обязанности свои. Если кто-либо приносит вкусную и
питательную жертву Сундуку и его односундучанам, Офни и Финеэс засучают
рукава ряс своих, непристойно оголяя рыжие и волосатые, будто у палачей,
руки, запускают вилки в котел, где варится мясо, либо в кастрюлю или
сковороду, и что наколют на вилки, то и поедают. И никакого страха перед
кипящей пищей не проявляют, а лишь неукротимую жадность и прирожденну
